Алексей Мочанов: «Сказал сыну: увольняйся из милиции – я тебе голову сверну, если увижу на Майдане с той стороны»
Известный украинский гонщик, а теперь волонтер рассказал Tribuna.com о войне, работе на Курченко, футболистах, которые помогают деньгами, славе в фейсбуке и гибели Януковича-младшего.
40 тысяч долларов, 100 тысяч километров и лишние килограммы
– Вы известный спортсмен, музыкант, шоумен, телеведущий, политик, а сейчас – только волонтер?
– Не люблю это слово. Занимался волонтерской работой на Евро-2012. Сейчас это другое: люди делают добро, а мы доставляем его до места назначения.
– Как тогда вы называете свою роль?
– Как работал водителем, так и работаю. Веду несколько подразделений, точнее, конкретных точек: Попасная, раньше – Дебальцево и Углегорск, сейчас – Луганское, Мироновка, Авдеевка. Если парни уезжают на ротацию, мы занимаемся теми, кто пришел на их место.
– Сколько уже наездили за год?
– Больше 100 тысяч километров. Каждая поездка – 1700-2500 км, вот и считайте. У меня на глазах выросли придорожные собаки.
Физически мне не сложно. Как-то проехал на полигоне в Москве рекордные 5088 километров за сутки. От Лиссабона до Владивостока за две недели – тоже было. Рулить – это легко. Непросто морально. Тебя постоянно спрашивают с обеих сторон, как там. Ты понимаешь, что далеко не все идеально и в Киеве, и «на передке». Я генетически не могу врать. Но приходится – постоянно приукрашиваешь. Мне сейчас кажется, что я могу работать послом Палестины в Израиле. Или наоборот.
– Вы – это какая-то группа людей?
– Это мой сын и друзья. Как такового волонтерского подразделения нет. Часто спрашивают: можно ли с вами? А я не готов заниматься контрразведкой, когда не знаю, что за человек. А вдруг он потом убежит на ту сторону, прихватив тепловизоры? Или грохнут нас где-то под Горловкой – потом его семья меня проклянет.
– Сын – тоже гонщик?
– Он единственный водитель, с которым я могу спокойно поспать в дороге. Когда меня упрекают, почему сын не на фронте, – послушайте, он бывает в таких местах, где даже не все солдаты служили. Приехали в конце января в Углегорск. «Град» начал работать, мы прыгнули в обочину, я сверху его прикрыл, а он кричит: папа, слезь с меня, лучше уже «Град» убьет! 23 года ему. Закончил Академию МВД, работал следователем. Я заставил его уволиться 1 декабря 2013 года, когда начались все эти события на Банковой – понял, что сейчас сюда стянут всех, и оперов, с следаков. Говорю: бери больничный или увольняйся, потому что я тебе голову сверну, если увижу с той стороны.
– Как достаете деньги?
– Есть люди, которые мне доверяют. Ну и через фейсбук на карточку все желающие скидываются.
– Свои деньги тратили?
– Где-то 35-40 тысяч долларов. До сентября работали только за счет своих. У меня тогда неплохая «подушка» была. Раньше, как только появлялись деньги, покупал гитары, собралась целая коллекция. Повезло продать в такое время – «Океан Эльзы» купили две штуки.
И да, я неплохо заработал у Курченко (в июне 2014 года в прессе появились зарплатные ведомости структур Сергея Курченко, в которых числился Алексей Мочанов – прим. Tribuna.com).
– Каким образом?
– Я поначалу даже не знал, с кем имею дело. Товарищ попросил помочь одному из бизнесменов скомплектовать парк машин – обычная практика, я периодически таким занимался. С Курченко увиделся только через два месяца, когда ему надо было еще и подобрать машину в подарок жене. Вот тогда и узнал, на кого работаю.
Сборная мира, в которой играет 11 Зиданов, проиграет сборной Таджикистана, где просто есть вратарь, защитники и так далее. Ретвит
Хотя в те времена все подобные заказы поступали от каких-то представителей власти – что регионалы, что НУНС, что «Батькивщина». И когда я попал в эти списки, подумал – ну, хорошо хоть «гонщик» написали, а не «жополиз».
– Банальный вопрос, но не могу не спросить: почему вы решили помогать армии?
– Я свою гражданскую позицию заявил еще в 2004-м на «оранжевом» Майдане. Перед выборами мне предлагали ездить по стране и агитировать за Януковича.
– Сколько давали?
– Около 20 тысяч долларов. Для тех времен это мама не горюй, можно было на Березняках квартиру купить. Но я отказал. Не хотел, чтобы власть перешла от Кучмы к Януковичу, как от царя к царевичу. Мы выступили против системы, в основе которой ложь и безнаказанность. И вышли на Майдан не потому, что в этой системе не было наших фамилий, а потому что именно система не устраивала.
Я против и Таможенного союза, и Европейского. Хочу, чтобы украинцы, обладая огромным потенциалом страны, построили такое государство, в которое приедут европейцы, россияне, американцы, китайцы, арабы, и скажут: ого, оказывается, они умеют.
В ноябре 2013-го я пришел на Майдан как на годовщину Оранжевой революции – посмотреть на людей, послушать, что они думают. Нигде не хотел выступать. Просто сыграли со студентами пару песен. А потом началось: защита баррикад 11 декабря, титушки, которых пришлось отлавливать, освобождение милиционеров из Украинского дома.
Когда началась война, мы шли в Киевсовет – посчитали неправильным кататься на фронт, чтобы не сочли за пиар. Впервые я поехал 2 июня, тогда еще в Изюм. Как бы это высокопарно ни звучало, я понял, что у меня есть ответственность. Война случилось в том числе из-за Майдана – он не был причиной, но стал поводом. Если мы все это заварили или хотя бы имеем отношение, то не имеем права отойти в сторону и решить: нет, ну я так не планировал, поэтому ничего не знаю.
– Последовательность?
– Ага, «тому що послідовний»… Хотя сейчас не принято верить, когда говоришь простые вещи. Чем больше ездишь, тем больше появляется знакомых. Сказать «Спасибо, парни, вы тут посидите, а я поеду, пару альбомов запишу»? Не мой случай. Хотя, если честно, я ездил на десять дней в Грецию в августе – как раз, когда случился Иловайск.
– То есть сейчас это уже долг перед людьми?
– Наверное. Да и перед страной. Я не планирую жить в губернии Российской Федерации. Я не мыслю имперским сознанием – когда все развалено, заборы перекошены, сам пьяный в говно, четыре зуба и все гнилые, но зато нас боится весь мир. Мне не надо, чтобы меня кто-то боялся.
– Как вы делали выбор для себя – заниматься волонтерством или взять в руки оружие?
– Если бы призвали в армию, я бы, конечно, скрыл это (показывает шрамы на ногах – прим. Tribuna.com) и пошел служить. Это сложно воспринимается, когда сидишь в офисе с кондиционером. На самом деле, за 5-7 дней привыкаешь ко всему, даже спать под обстрелом. Я побывал в самых разных условиях – и в Донецком аэропорту, и в заброшенных домах, и совсем полевые.
– Так вы могли бы взять в руки оружие?
– Конечно. Я служил в разведке погранвойск, в отряде спецназначения, когда еще «Беркута» не было.
Мне часто задают этот вопрос, но почему-то люди, которые сидят дома где-то в Кировограде. «На передке» не спрашивали ни разу. Даже наоборот. Говорю: может, пойти к вам офицером, по работе с личным составом. А мне отвечают: «Клево, но кто будет заниматься тем, чем ты занимаешься?». Послушайте, сборная мира, в которой играет 11 Зиданов, проиграет сборной Таджикистана, где просто есть вратарь, защитники и так далее. Чтобы танк вышел на позицию, нужен топливозаправщик, который едет в шортах и майке на бочке соляры из какой-то Константиновки. Нужны техники, повара. Каждый должен заниматься своим делом.
– Как вас война изменила?
– Я стал толстый. Мечтаю пойти в спортзал. Три месяца – и выйду на 92-95 кг. Хотя в 46 лет люди новее не становятся, конечно.
Просто если занимаешься волонтерством, можешь сожрать больше, чем привез. Тебе всегда рады, отказаться невозможно – это личное оскорбление.
– А внутренне? Кажется, вы стали циничнее. Или даже злее – по крайней мере, на власть.
– Эти люди пришли к власти на крови Небесной сотни, из которой я троих знал лично. Когда все горело на Майдане, нас было шесть сотен, а их не было. Но когда пришел черед кричать «Ура-ура!», они все вышли на сцену. А вы людей спросили? Они хотят вас видеть? За вас они стояли?
Я убедился в том, что выйти на Майдан было правильным решением. Что система, в основе которой лежит ложь и безнаказанность, меня не устраивает еще больше. Всем стало сложнее жить, кроме тех, кто прорвался к власти. Может, президент или премьер продал свой дом, чтобы купить поменьше, а разницу отдать на танк?
П***сы, Зозуля и Коноплянка
– Как вы – спортсмен и в то же время волонтер – воспринимаете сейчас спорт? Приезжаете с фронта и видите, как миллионеры играют в футбол, а тысячи зрителей платят деньги, чтобы на это посмотреть и порадоваться. Ничего внутри не коробит?
– Конечно, футбол начал интересовать значительно меньше. И порой раздражать. В прошлом году ходил на «Олимпийский», когда «Динамо» играло против «Шахтера». Когда наши дебилы первый раз бросили петарду, меня там распластало – рефлекс уже выработался. Да и все эти переклички «Путин – х**ло»… Понял, что не хочу иметь ничего общего с этой компанией. Им интересно просто поорать, они ничего не вкладывают в это.
А что касается футболистов… Послушайте, любой п***с имеет имя, фамилию и отчество. Как и каждый нормальный человек. Нельзя обобщать и считать п***и спортсменов, геев, русскоязычных, евреев. Есть п***ы, а есть нормальные люди.
Ромка Зозуля, например – человек, который зарабатывает миллионы, но ремонтирует военный госпиталь и постоянно чем-то помогает. Поработали с ним, доверяю и очень рекомендую. Он говорит: дядя Леша, машина меня устраивает, у меня все есть, а сейчас такое происходит в стране. Рома не отдал все деньги и не стал жить в коробке под мостом, просто тратит не на улучшение своей жизни. Как такого человека не уважать?
– Вы знакомы со многими футболистами. Кто-то еще помогает, кроме Зозули?
– Огромное спасибо Сане Шовковскому, Сереже Реброву и Андрею Ярмоленко. В прошлом году, когда была проблема с машиной скорой помощи, они очень помогли. Она спасла уже больше 800 человек. Андрюха Гусин помогал.
– Говорят, даже в «Шахтере» есть такие игроки.
– Да, со Славой Шевчуком имел дело. Он, как и все спортсмены, сказал – хочу передать денег, только не на войну, а на медицину. Тимощук тоже отозвался с таким условием.
Я и сам никогда не занимался оружием, даже прицелы не покупал, максимум – тепловизоры. Мы взяли на себя быт, потом пошли медикаменты, запчасти.
– Вам не обидно, что таких футболистов немного?
– Я не понимаю, почему Зозуля помогает Кировоградскому 3-му полку спецназа, а Женя Коноплянка ведет себя так, будто не из Кировограда родом.
– Почему так, по-вашему?
– Вот сейчас мы увидели, у кого какие приоритеты. Хотя их можно где-то понять – они имеют полное право сказать, что платят налоги.
– Это вряд ли.
– Ну, надеюсь, что платят. И государство, мол, должно брать все необходимое из этих денег.
– Бывали случаи, когда обращались к спортсменам, а вам отказывали?
– Да, футболисты в том числе.
– Сможете теперь общаться с ними, как прежде?
– У меня столько десантников и гвардейцев появилось – зачем мне эти футболисты, которым ничего не интересно?
Фейсбук, выборы и шахматы
– Вы самый популярный спортсмен в украинском фейсбуке. У вас больше подписчиков, чем население Ужгорода и в несколько раз больше тиража «Спорт-Экспресса». Отдаете себе отчет, что вы уже сами по себе СМИ?
– Не знаю тиража «Спорт-Экспресса», но больше, чем у «Зеркала недели», да. Скоро ровно 130 тысяч будет. Понимаю, что я где-то «на радарах».
Хотя поначалу упирался ногами, не хотел регистрироваться. Когда-то зашел на «Одноклассники», нашел давних знакомых, но понял, сколько времени это забирает, и удалился. Потом вел блог на «Украинской правде». Помню, как 11.11.2011 написал, что на открытии «Олимпийского» Шакира и Янукович были лишними. Тогда за это получали очень конкретных люлей. На следующий же день у меня сорвалось пять новогодних корпоративов. А это 25 тысяч долларов.
Выборы? Представьте себе казино, где люди играют в блэк-джек, рулетку, кости. И тут захожу я – с шахматами. Ретвит
Потом перешел на «Корреспондент», пока Курченко не выкупил холдинг у Ложкина. Ушли хорошие редакторы, люди начали бойкотировать сайт. 90 просмотров пост набирал – да мне проще это эсэмэсками разослать друзьям. Вот тогда меня Чилачава и уговорил зарегистрироваться в фейсбуке. Как сейчас помню – 8 декабря 2013 года. Очень удивился, когда сразу собралось 2000 подписчиков. Вскоре их стало три тысячи. Думал: фигасе, а вдруг десять будет? Но я ничего не делал, чтобы получить больше аудитории.
– Прям ничего?
– Ну иногда валяю дурака. У Бирюкова сейчас 135 тысяч, надо же его обогнать, придумать какую-то клевую историю. Или сидим иногда с друзьями, я говорю: хотите, сейчас напишу пост, и пока мы пьем пиво, будет 500 комментариев. Все такие – да не гони, не может быть. Я захожу в телефон, пишу: «Механика или автомат?», жму «Опубликовать». Через полтора часа – 700 комментариев.
– Не слишком жестоко? Люди готовы убивать, когда спорят об этом.
– Я потом заходил почитать – они уже советы мне давали, переругались все, переженились. Кошмар.
– Понимаете, что вас читают и с той стороны на Донбассе?
– Знаю даже. Тысяч 20 таких.
– Хотите быть услышанным ими?
– Очень. Иначе эта война никогда не закончится.
– Приходится сдерживать эмоции, менять риторику?
– Я никогда не пишу то, чего не думаю. Вот я за то, чтобы прекратить контрабанду, наладить понятную работу с этими людьми, ведь мы считаем их украинцами. Какие еще рвы, колючая проволока? Вы с ума сошли? Помогал недавно человеку проскочить через блок-пост – ему срочно нужно было попасть к больной маме. Очередь была на 11 часов, а еще раньше – на 50.
– С такой аудиторией гораздо легче идти в политику. Будете опять участвовать в местных выборах этой осенью?
– Представьте себе казино, где люди играют в блэк-джек, рулетку, кости. И тут захожу я – с шахматами. Мне говорят: чувак, ты не понял, мы кидалы, бросай свою доску, давай к нам. А я не планирую договариваться с кидалами.
– Это значит, что не пойдете? Многие ведь думают, что вы пиаритесь, когда пишите в фейсбуке.
– Е**л я в ср**у эти выборы и этих дебилов. Так и напишите. Какие еще выборы? Не существует в мире партий с хорошими людьми, которые сразу набрали бы достаточное количество голосов. Вот пошли вроде приличные люди в парламент. И где они сейчас? Что делают?
Янукович, Тильке и автоспорт
– Вы были знакомы с Януковичем-младшим, когда он возглавлял автомобильную федерацию Украины?
– Про Витю я ничего плохого сказать не могу, а хорошего – не хочу. Мы общались с ним трижды. Впервые, когда я в 2006 году попал в аварию. Он приезжал в больницу.
– Он тогда был просто гонщиком?
– Даже не гонщиком. Просто сыном главы оппозиции или кем там Янукович тогда был. Хотя потом он действительно увлекся спортом – у него были возможности иметь очень хорошую технику, тренеров, условия. Витя был, наверное, самым безобидным из всех Януковичей. Не мажорил – лазил, возился, ковырялся, как все.
– Тратил свои деньги?
– Думаю, часть денег давали ему люди, которые видели в нем сына президента и рассчитывали на какие-то преференции. Ну и часть давал брат, конечно.
– Что на самом деле случилось на Байкале, знаете?
– Когда машина начала проваливаться под лед на левый бок, те, кто сидел с противоположной стороны, спокойно успели выбраться, даже ноги не замочили. А он сидел за рулем. Запаниковал, наверное. Да и там сорок метров глубины – это очень много. Но главное: лед был прозрачный, дырки не видно. Он просто не смог ее найти – тело нашли подо льдом в 12 метрах от проруби.
– Что сейчас происходит в обновленной федерации?
– Избрали нового президента (Леонид Костюченко, бывший народный депутат и министр транспорта – прим. Tribuna.com), попросили меня войти в наблюдательный совет. Сборы должны быть в ближайшее время. Но я сейчас очень далек от автоспорта.
– И все же – как может развиваться в Украине такой дорогой и не самый популярный вид спорта, если даже футбол загибается?
– Это стереотип, что автоспорт жутко дорогой. Украинский футбол в разы дороже. Какой-нибудь легионер в «Динамо» получает больше, чем нужно в год организаторам чемпионата Украины по ралли.
– Но содержать команды – недешево.
– Чтобы создать ее с нуля и проехать чемпионат Украины, хватит 300-500 тысяч долларов. Я сейчас плотно занимаюсь стрельбой – даже она дороже автоспорта. Стреляю необходимые тысячу патронов неделю, американские же топ-спортсмены столько расходуют за одну тренировку.
– Так что нужно для развития автоспорта?
– Само понятие автоспорт – очень тупое. Автоспорт – это и ралли, и кросс, и трофи. Общего у них только автомобиль. Но мы же не пытаемся объединить в одну федерацию всех, кто ездит на коньках. Или все виды, где используется мяч.
И Червоненко, и Новицкий, и Янукович слишком увлеклись не тем – «Феррари Челлендж» и прочие дорогие развлекухи.
– Устраивали турниры в свое удовольствие?
– Есть люди, события и дела, которые я называю «физраствором» – такая минеральная вода, ни пользы, ни вреда. В принципе, передозировка физраствора тоже не але, но ничего ядовитого.
Мы живем в стране, в которой большинство людей ездит на «ланосах». Для нас правильный путь – кубки условных «лады», «деу», «шевроле лачетти». Картинг еще, кросс. Это массово и недорого. А уже в этих турнирах надо находить одаренных людей. Это задача федерации.
Янукович просто не смог найти дырку – тело нашли подо льдом в 12 метрах от проруби.Ретвит
Сейчас, если поставить наших автогонщиков перед батаком (тренажер для развития бокового зрения, на котором нужно нажимать загорающиеся лампочки на скорость – прим. Tribuna.com), они не наберут даже 90 баллов. Чтобы вы понимали, Хейкки Ковалайнен выбивает 126 за минуту. Больше, чем 2 лампочки в секунду! Я тогда был в очень хорошей форме, уперся и выбил 80 или 90.
– Построить в Украине трек без финансирования государства – реально? Или хотя бы «Чайку» реконструировать.
– Дешевле новый построить. Мы пытались уже. Возле Бышева (в 50 км от Киева – прим. Tribuna.com) смотрели место, привозили сюда Германа Тильке (самый известный разработчик гоночных трасс «Формулы-1» – прим. Tribuna.com), у меня дома даже схема трека есть. Хотя на самом деле оптимальный вариант – Крым. Чтобы привезти сюда дорогие гоночные машины, нужны нормальные дороги. А Крым – это морской путь. Поэтому еще Одесская область в теории подходит.
Но нюансов столько, что можно неделю об этом говорить. Если коротко – с нынешней экономикой Украины и войной это нереально.
– Хотя бы в теории трек может быть бизнесом в Украине, как закрытая арена?
– Построить трек – это самое простое и легкое. Если не проводить турниры с иностранцами, толку не будет.
– А внутренние соревнования?
– Того говна, по которому мы катаемся, вполне хватает, к сожалению. Это очень показательно, кстати. Как правило, какой автодром в стране – такое и государство, и экономика, и менталитет людей.
– Когда все закончится, вернетесь в автоспорт?
– Нет. Разве что снова буду проводить персональные тренировки – обучать езде. И тестировать машины. Хотя они сейчас стали такими, что я уже перестаю понимать, на что они способны, – какие-то взбесившиеся айфоны. Музыкой больше займусь – народ ходит, слушает, почему нет. И обязательно напишу книгу о войне. Там будет все – и смешное, и грустное, и противное, и героическое.
Какой автодром в стране – такое и государство, и экономика, и менталитет людей. Ретвит
А вообще, когда закончится война, первое, что я сделаю, прежде чем нажраться, удалюсь с фейсбука и выкину из дома все, что меня соединяет с этим виртуальным миром. Уеду на месяц в какие-нибудь Шешоры.
– Отдыхать?
– Да я самый большой в мире лодырь. Я такой лодырь, что мне лень даже спорить об этом. В гугле по этому слову можно показывать мою фотографию. Я не люблю активного отдыха. Все уже было. Это не значит, что я хочу сидеть и чтобы меня поливали, как растение. Но я считаю, что человек рождается уставшим и живет, чтобы отдохнуть. Я уже родился пенсионером. Мне одному с собой вообще не скучно.
Люди должны отдавать себе отчет, кто они на самом деле, если рядом нет розетки. Когда у тебя нет выхода в интернет, когда можешь написать что-то от руки, умеешь играть на гитаре, развести костер и разговаривать с людьми, чтобы им с тобой было интересно. Как это, собственно, и происходит «на передке». Хотя, на самом деле, комфортно с теми людьми, с кем есть о чем помолчать.