Місяць: Липень 2015

Полный текст промежуточного отчета ВСК по расследованию трагических событий под Иловайском обнародовал председатель Комиссии, народный депутат Андрей Сенченко.

Временной следственной комиссии Верховной Рады Украины по вопросам расследования обстоятельств трагических событий, которые привели к гибели и захвату в плен бойцов добровольческих батальонов, а также Вооруженных сил Украины возле города Иловайск Донецкой области.

В соответствии с мандатом Верховной Рады Украины Временная следственная комиссия по вопросам расследования обстоятельств трагических событий, приведших к гибели и захвата в плен бойцов добровольческих батальонов, а также Вооруженных сил Украины возле города Иловайск Донецкой области, изучила следующие события и сопутствующие им обстоятельства:

– События в пограничном секторе Д с 23 июля и до его ликвидации в 24:00 24 августа 2014 года.

– Наступление на г. Иловайск, окружение города частями регулярных войск Российской Федерации и развитие ситуации в Иловайском котле с 24 августа и до начала прорыва 29 августа 2014 года.

– Попытки деблокирования гм. Иловайск силами антитеррористической операции (АТО).

– Переговоры о выходе группировки украинских войск из г. Иловайск.

– Прорыв сил АТО из г. Иловайск.

Комиссией был утвержден план работы, подготовлены и направлены письменные вопросы в адрес руководителя Антитеррористического центра СБУ, начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Украины, министра обороны Украины, министра внутренних дел Украины, председателя Государственной пограничной службы Украины, председателя Службы внешней разведки Украины, председателя Службы безопасности Украины, руководителя Главного управления разведки Министерства обороны Украины, начальника информационного управления (разведки) Государственной пограничной службы Украины, Генерального прокурора Украины, командующего Национальной гвардией Украины, председателя Донецкой областной государственной администрации, министра здравоохранения.

Комиссией также были опрошены руководители и должностные лица министерств и ведомств, которые являются субъектами антитеррористической операции, эксперты, а также непосредственные участники событий из числа командиров, бойцов и волонтеров, в т.ч. военнослужащих Вооруженных Сил Украины, Национальной гвардии и добровольческих батальонов Министерства внутренних дел Украины.

Опросы проходили в режиме заседания Комиссии, а также непосредственно в зоне АТО и госпиталях.

Необходимо отметить, что в отличие от других ведомств, Министерство обороны и Генеральный штаб системно противодействуют работе Комиссии.

Оба ведомства, имеющих различные функции и действующих на основании различных положений, определили одного исполнителя по подготовке ответов на вопросы Следственной комиссии, что является признаком сговора руководителей ведомств.

Несмотря на общественную значимость расследования, в нарушение установленных законом сроков, неполные ответы от Генерального штаба на поставленные вопросы получены лишь через двадцать дней в виде секретного документа. При этом неправомерно ограничен общественный доступ даже к информации о погибших и награжденных.

Министерство обороны, которому были адресованы иные, чем к Генеральному штабу, вопросы, вместо ответа на них направило копию ответов Генерального штаба, но за подписью министра обороны.

Даже через сорок дней после получения вопросов, по состоянию на 20 октября 2014 года, Министерство обороны и Генеральный штаб не предоставили сведения о погибших, раненых, умерших от ран, пропавших без вести и пленных. Единственный полученный от министерства и генштаба документ свидетельствует о 108 военнослужащих Вооруженных Сил Украины, которые погибли в Секторе Д с 22 июля по 24 августа 2014 года.

Именно эту цифру – 108 погибших под г. Иловайск, неоднократно повторял, отвечая на вопросы СМИ, министр обороны Гелетей В.В., не удосужившись разобраться в том, что случилось, и какие потери понесла страна. Такого отношения не заслужили ни павшие воины, ни их семьи, ни Украина.

Приглашенные на заседание следственной комиссии министр обороны Гелетей В.В. и начальник Генерального штаба Муженко В.М. в недопустимой форме отказались отвечать на вопросы Комиссии, ссылаясь на секретность, хотя определить степень секретности ответов, не выслушав вопросов, невозможно.

В связи с блокированием расследования со стороны министра обороны и начальника Генерального штаба, Следственная комиссия была вынуждена 25 сентября 2014 года обратиться к Президенту Украины с информацией о недопустимых действиях членов Совета национальной безопасности и обороны Украины Гелетея В.В. и Муженко В.М., и просьбой обязать их содействовать расследованию.

В ответ Следственная комиссия Верховной Рады Украины только через 12 дней, с нарушением установленных законом сроков, получила отписку за подписью Главы Администрации Президента Украины Ложкина Б.Е. о том, что обращение Комиссии направлено министру обороны и начальнику Генерального штаба для рассмотрения!

Несмотря на обращение к Президенту Украины, блокирование работы Комиссии со стороны министра обороны и начальника Генерального штаба продолжилось.

Так 2 октября 2014 года Комиссией на имя начальника Генерального штаба было направлено письмо с просьбой обеспечить явку на ее заседания руководителя Сектора Д генерал-лейтенанта Литвина П.Н. и начальника штаба 8-го армейского корпуса полковника Ромигайло П.Д., а также руководителя Сектора Б генерал-лейтенанта Хомчака Р.Б. с группой офицеров.

В ответ – 4 октября 2014 года письмом за подписью временно исполняющего обязанности начальника штаба Сухопутных войск сообщено, что указанные офицеры прибудут на заседание Комиссии.

Позже, 6 октября 2014 года, в день заседания, Комиссией было получено письмо за подписью временно исполняющего обязанности заместителя начальника Генерального штаба генерал-лейтенанта Бессараба С.Б., в котором говорится о том, что приглашенные офицеры являются свидетелями в рамках досудебного расследования, которое проводится Генеральной прокуратурой, что они предупреждены о неразглашении тайны следствия и в связи с этим не будут участвовать в заседании Комиссии.

Однако, в тот же день, на заседание Комиссии прибыли и давали свои объяснения генерал Хомчак Р.Б. и группа приглашенных офицеров, которые являются свидетелями в рамках упомянутого досудебного расследования.

На следующее заседание, запланированное на 9 октября 2014 года, Комиссия повторно пригласила руководителя Сектора Д генерал-лейтенанта Литвина П.Н. и полковника Ромигайло П.Д. Однако в Комиссию снова последовал отказ от Генерального штаба по тем же основаниям. При этом на заседание Комиссии по инициативе Генерального штаба появился и давал показания участник иловайских событий – полковник Мельник Ю.М., который также имеет статус свидетеля в упомянутом расследовании прокуратуры.

В связи с описанными манипуляциями со стороны руководства Генерального штаба, ув членов Комиссии сложилось обоснованное впечатление о нежелании допускать на заседание следственной комиссии неудобных для военного руководства свидетелей.

Следственная комиссия Верховной Рады Украины 8 октября 2014 года была вынуждена повторно обратиться к Президенту Украины с информацией о незаконных действиях министра обороны Гелетея В.В. и начальника Генерального штаба Муженко В.М., а также с просьбой обязать указанных должностных лиц способствовать работе Комиссии.

Ответ на обращение Комиссии по состоянию на 17 октября 2014 года не получен.

Попытки блокирования работы Комиссии продолжаются.

В результате проведенной работы на основании открытых источников информации на этом этапе расследования установлено следующее:

События в пограничном секторе Д с 23 июля и до его ликвидации в 24:00 24 августа 2014 года

Первоначальная задача группировки сектора Д заключалось в изоляции района АТО, закрытии участка государственной границы Украины с Российской Федерацией протяженностью около 140 км на участке Изварино – Кумачово с целью недопущения незаконного пересечения государственной границы группами российских наемников и недопущения обеспечения таких групп, а также сепаратистов из числа местного населения, вооружением и боеприпасами. Кроме того, на группировку Сектора Д возлагалась задача по обеспечению беспрепятственного подвоза боеприпасов и материально-технических средств в направлении Петровское-Степановка.

На 23 июля, дату передачи командования сектора Д от полковника Грищенко А.М. генерал-лейтенанту Литвину П.Н., группировка сектора Д насчитывала около 4.000 человек личного состава и состояла из большого числа разрозненных подразделений.

По состоянию на 23 июля 72-я отдельная механизированная бригада, 79-я отдельная аэромобильная бригада (без сводного пулеметно-гранатометного взвода), 2-я батальонная тактическая группа 24-й отдельной механизированной бригады, батальонно-тактическая группа 28-й отдельной механизированной бригады, механизированная рота, самоходно-артиллерийская батарея 51-й отдельной механизированной бригады, вторая и третья гаубичные артиллерийские батареи 55-й отдельной артиллерийской бригады, прикрывавшие границу на участке Изварино-Кумачово, были фактически измучены систематическими обстрелами реактивными системами залпового огня и артиллерийскими системами с территории Российской Федерации, и находились отрезанными от основных сил Сектора Д. Поставка продовольствия и боеприпасов в районы сосредоточения подразделений была невозможна.

В особо критическом положении находились подразделения 1-й и 2-й батальонных тактических групп 72-й отдельной механизированной бригады в районе населенного пункта Червонопартизанск и подразделения 2-й батальонной тактической группы 24-й отдельной механизированной бригады в районе населенных пунктов Зеленополье и Должанский.

Указанные подразделения занимали оборону в восьми отдельных опорных пунктах на узком участке пограничной территории от Мариновка Донецкой области до Краснопартизанская Луганской области. Доступ в указанный коридор, ограниченный с востока – границей с Российской Федерацией, а с запада – стратегической высотой Саур-Могила и городами Снежное и Торез, ставшие базами террористов, наши части имели только из района Амвросиевки.

Кроме того, задачу по перекрытию государственной границы в Секторе Д выполняло сводная тактическая группировка “Граница” под командованием генерал-майора Биньковского О.А. в составе подразделений Государственной пограничной службы Украины и частей Южного ОТО Национальной гвардии Украины, находившихся в таком же состоянии и, начиная с 13 июля, систематически подвергавшихся обстрелам с территории Российской Федерации с использованием артиллерии, минометов и реактивных систем залпового огня БМ-21 “Град”.

Используя высоту Саур-Могила, противник постоянным артиллерийским огнем отрезал наши подразделения от всех видов снабжения. Самыми опасными были массовые артиллерийские обстрелы с территории России и пограничной украинской территории, куда регулярно выдвигались русские батареи. Любые попытки перемещения подразделений в этом районе мгновенно накрывались мощным ракетно-артиллерийским огнем и были осложнены плотным минированием не только коммуникаций, но и больших территорий.

Организовать эффективное инженерное обустройство позиций наших войск на территории, сложенной тяжелыми почвами, без инженерной техники и большого количества взрывчатых веществ, оказалось невозможным. Доставить необходимые материалы и технику, а главное использовать ее в условиях постоянных обстрелов также было невозможно.

Все приведенные факторы привели к угнетенному морально-психологическому состоянию личного состава.

Ситуация требовала немедленного их вывода из зоны поражения артиллерией с территории Российской Федерации.

С момента потери нашими войсками контроля на участке государственной границы в районе населенного пункта Изварино, выполнение задачи, поставленной перед Сектором Д в его первоначальном виде, потеряло смысл. В то время, как наши части, ценой человеческих жизней, удерживали линию границы под постоянным огнем с территории Российской Федерации, на который не могли ответить, оккупанты через пролом в Изварино обеспечивали усиление и снабжение своей группировки.

Необходимо было срочно принимать решение и либо, существенно усилив группировки, закрыть изваринский разрыв и повысить плотность наших войск и огневых средств в секторе Д, или кардинально изменить задачу и тактику действий нашей группировки в указанном секторе.

Практически ежедневно руководство АТО и Генерального штаба получало донесения от командования сектора Д о фактическом состоянии дел, родные и близкие наших бойцов путем проведения массовых акций под зданиями Администрации Президента Украины, Министерства обороны Украины и Генерального штаба Вооруженных Сил Украины пытались обратить внимание политического и военного руководства страны на трагическое развитие событий.

В ответ от руководства АТО командование Сектора многократно слышало обвинения в паникерстве, а общество пытались успокоить пустыми обещаниями и рассказами об информационной войне со стороны противника.

Необходимые кардинальные решения штабом АТО не принимались. Войска продолжали нести потери.

Весь период существования сектора Д управление им со стороны руководителя и штаба АТО осуществлялось в ручном режиме. Роль органа управления сектором, возложенная на штаб 8-го армейского корпуса, была искусственно низведена до снабженческо-диспетчерских функций. Командование сектора не принимало участие в разработке операций, в большинстве случаев не знало их замысел; попытки докладов о реальной обстановке в секторе вызвали агрессию, обвинения в трусости и угрозы уголовного преследования со стороны руководителя АТО генерала Муженко В.М. и начальника штаба АТО генерала Назарова В.М. Взаимодействие соседних секторов Д и Б практически полностью отсутствовало, хотя их передовые командные пункты находились всего в 5-ти километрах друг от друга. В определенный момент это привело к опасной ситуации, когда в секторе Д случайно были обнаружены тылы Сектора Б.

В результате многочисленных немотивированных хаотических команд со стороны штаба АТО на перемещение частей и подразделений из группировки сектора Д, а также выхода из под обстрела на территорию Российской Федерации 2-й батальонной тактической группы 72-й бригады в составе 400 военнослужащих и самовольного выхода из зоны АТО 1-й батальонной тактической группы 72-й бригады, численность группировки сектора Д, которая на 23 июля составила около 4000 военнослужащих, на утро 23 августа сократилась до 1.000 человек.

Таким же образом, без учета реальной обстановки и вопреки неоднократным докладам командиров из зоны боевых действий, 11 августа руководством АТО было принято решение о передислокации командного пункта 30-й отдельной механизированной бригады в населенный пункт Миусинск и основного командного пункта 8-го армейского корпуса из Старогнатовка в район Кутейникова, т.е. в места, контролируемые террористами.

Хронология дальнейших событий иллюстрирует уровень и стиль командования военными действиями со стороны руководства штаба АТО.

В 04:00 13 августа основной командный пункт сектора Д доложил руководству штаба АТО о танковой атаке района сосредоточения батальонной тактической группы и командного пункта 30-й отдельной механизированной бригады силами, примерно, 20 танков Российской Федерации и пехоты противника. Доклад был оставлен без внимания и расценен как паника.

Согласно распоряжению руководителя АТО генерал-лейтенанта Муженко В.М. с 06:00 13 августа начато выдвижение оперативной группы основного командного пункта Сектора Д в район населенного пункта Кутейниково. До 18.00 передовой пункт управления сектора был развернут в намеченной точке. В 19.40 радиоперехвата Службы безопасности Украины показал выявление террористами пункта управления и запрос на его уничтожение, о чем было сообщено руководителем Сектора Д руководителю АТО. Доклад остался без внимания и более того, было указано на необходимость перемещения в тот же район основного состава командного пункта сектора.

В 04:25 21 августа по району основного командного пункта Сектора Д был нанесен удар реактивными системами “Ураган” с территории Российской Федерации. В результате потери составили 5 человек убитыми и 13 ранеными. Вторым обстрелом, нанесенным через 1,5-2 часа, была уничтожена вся техника, которую не удалось эвакуировать из-за повреждений во время первого обстрела.

Руководство Сектора Д неоднократно предупреждало командование АТО о вероятности нанесения удара по командному пункту и нецелесообразности его перемещения в опасные районы. Такие предупреждения игнорировались или предложения о перемещении в безопасные районы не утверждались, о чем свидетельствуют распоряжение штаба АТО.

Такая практика управления войсками со стороны командования АТО в значительной мере обусловила потери в секторе Д, которые среди военнослужащих Вооруженных Сил, Национальной гвардии и Пограничной службы только за период с 23 июля по 23 августа текущего года составили убитыми не менее 124 человек и ранеными не менее 696 человек.

Кроме того, в плену на территории России оказались, только из состава 72-й бригады – около 400, и 51-й бригады – около 50 военнослужащих.

Накануне парада в Киеве, 23 августа от Государственной пограничной службы Украины поступила информация об обнаружении на территории Сектора Д колонн бронированной техники, выдвигающейся с территории Российской Федерации в направлении населенных пунктов Амвросиевка, Кутейниково.

Доклад руководителя Сектора Д генерала Литвина П.Н. в штаб АТО в 14:30 23 августа о выявленных колоннах российской бронированной техники был расценен как паника и осталсяь без внимания и принятия решений.

Реакция начальника штаба АТО генерал-лейтенанта Назарова В.М. на очередной доклад был краток: “Это все херня. Мы это уже проходили. Держитесь!”

Предложения об отводе войск с целью предотвращения блокировки и окружения не утвердили.

В 21:15 23 августа генерал Литвин П.М. был вызван на связь с начальником Генерального штаба, который в это время находился в кабинете министра обороны.

Первым доклад генерала Литвина П.Н. выслушал министр и без комментариев передал трубку начальнику Генерального штаба, который в ответ на доклад сказал: “При изменении обстановки доложите в установленном порядке” и повесил трубку. Никаких команд отдано не было.

Примерно в 10.30 24 августа, во время парада в Киеве, офицеры штаба сектора Д во главе с полковником Ромигайло П.Д. с передового командного пункта в лесопосадке на трассе Амвросиевка-Кутейниково наблюдали колонну бронетехники российской армии общей численностью более 100 единиц, в составе боевых машин десанта, танков, самоходных артиллерийских орудий, а также большого количества тентованных КАМАЗов с боеприпасами и личным составом, которые на большой скорости двигались вглубь территории Украины.

Информация о колонне российской бронетехники полковником Ромигайло П.Д. была немедленно доведена до начальника штаба АТО генерала Назарова В.М. Ответ: “Идите на х..! Трусы! С вас посажу!”

Примерно в 12:00 указанная информация в телефонном разговоре была доложена начальнику Генерального штаба Муженко В.М.

В ответ поступила одна команда “Не ссы! Это все херня! Мы все это проходили!”.

Никакие решения по докладам приняты не были.

Позже в штабе сектора Б, при личном докладе полковником Ромигайло П.Д. командующему оперативного командования “Юг” генералу Хомчак Р.Б. об обстановке в секторе Д, была получена традиционная команда: “Не ссы!”

В результате, уже к полудню 24 августа российские войска силами самоходных артиллерийских установок ударили по тылам Сектора Б, расположеннымх в Секторе Д.

При этом следует обратить внимание на тот факт, что министр обороны Гелетей В.В. и начальник Генерального штаба Муженко В.М. пытаются вводить в заблуждение парламентскую комиссию и общественное мнение, утверждая, что информацию о массированном пересечении государственной границы регулярными частями Российской Федерации они получили лишь 25 августа 2014 года.

Дальше события развивались следующим образом. В 14.20 23 августа при постановке задачи по телефону командир в/ч В0120 (5-й батальон территориальной обороны “Прикарпатье”) заявил, что снял все вверенные ему блокпосты и движется с личным составом части в направлении Тельманово, а дальше в направлении населенного пункта Розовка. Об оставлении района выполнения боевой задачи личным составом в/ч В0120 было немедленно сообщено начальнику штаба АТО и приняты необходимые меры по возвращению личного состава в район выполнения боевой задачи.

В 23:00 23 августа командир в/ч В0120 в письменной форме отказался выполнять боевое распоряжение руководителя Сектора Д и далее на связь не выходил.

Таким образом, в 14:20 23 августа руководству АТО стало известно о том, что из состава группировки сектора Д выбыл 5-й батальон территориальной обороны “Прикарпатье” и, в итоге, численность группировки составила не более 700 человек.

Несмотря на обстановку, которая сложилась, в 23:00 24 августа, по согласованию с руководителем Сектора Б генералом Хомчак Р.Б., из состава Сектора Д в оперативное подчинение Сектора Б была переведена батальонная тактическая группа 28-й отдельной механизированной бригады.

Таким образом, в зоне боевых действий в распоряжении руководства Сектора Д осталось не более 300 военнослужащих, вооруженных стрелковым оружием, которые на 80% состояли из штаба, подразделений связи, охраны и ремонтников.

Такой численностью организовать оборону и противостоять продвижению регулярных войск Российской Федерации в составе четырех батальонных тактических групп было невозможно.

Изложенное позволяет утверждать, что эмоциональные оценки, которые звучали в прессе, об эффекте домино, вызванным уходом с позиций батальона “Прикарпатье”, не соответствуют действительности.

Численность нашей группировки в секторе Д на дату начала массированного вторжения российских войск была такова, что колонны российской техники могли просто не заметить наших военных.

Также не соответствует действительности утверждение командира добровольческого батальона “Днепр-1” о побеге руководителя Сектора Д генерала Литвина П.М. и его штаба.

Руководство и штаб сектора Д выполняли имеющимися силами поставленные задачи до ликвидации сектора Д решением штаба АТО от 24:00 24 августа.

Суммарные потери сектора Д и сводной тактической группировки “Граница” с 23 июля по 24 августа 2014 года составили:

• убитых – 125 человек;
• раненными – 706 человек;
• умерших вследствие ранений – не установлено, ответ от Министерства обороны не получен;
• пропавшими без вести – не установлено, ответ от Министерства обороны не получен;
• пленниками – ответ от Министерства обороны не получен. Установлено, что только по двум эпизодам оказались в плену около 450 военнослужащих.

Наступление на Иловайск, окружение города частями регулярных войск Российской Федерации и развитие ситуации в Иловайском котле с 24 августа и до начала прорыва 29 августа 2014 года

План операции до наступления на г. Иловайск Донецкой области разрабатывался в первых числах августа текущего года под руководством Командующего оперативного командования “Юг” генерал-лейтенанта Хомчака Р.Б., который является руководителем Сектора Б.

В дальнейшем штабом АТО было принято решение “О проведении военной операции по разгрому основных сил незаконных вооруженных формирований в г. Иловайск и взятию его под контроль”.

Проведение указанной операции было частью плана штаба АТО по окружению Донецка через Иловайск и далее на ЗУГРЭС с задачей перерезать трассу Шахтерск-Донецк.

При планировании взятия Иловайска руководство Сектора Б исходило из разведданных, полученных из штаба АТО о том, что в городе находится от 30 до 80 сепаратистов из числа местных жителей, имеющих стрелковое вооружение, и нет организованной обороны.

Наряду с этим, подлежит дополнительной проверке информация командира 40-го батальона территориальной обороны “Кривбасс” полковника Мотрия А.В. и командира разведподразделения 40-го батальона Александра Ткачева, которые отметили, что на встрече, которая состоялась 8 августа в расположении 40-го батальона территориальной обороны “Кривбасс” в населенном пункте Старобешево, до сведения руководителя Сектора Б генерала Хомчака Р.Б. была доведена информация о наличии в Иловайске укрепрайона и значительной численности хорошо вооруженных террористов.

Задача по блокированию Иловайска с четырех направлений намеревались выполнить силами 40-го батальона территориальной обороны “Кривбасс”. Однако, командир и личный состав батальона, вооруженного только стрелковым оружием, выразили сомнение в возможности выполнения задачи и целесообразности обнажение тылов, которые защищал 40-й батальон территориальной обороны.

В результате, по решению генерала Хомчака Р.Б. один из четырех блокпостов, которые окружали Иловайск, был усилен подразделением 51-й механизированной бригады, а три других были усилены танковым взводом и механизированным взводом на боевой машине пехоты (БМП). Таким образом, на каждом блокпосту находилось от 30 до 40 бойцов батальона территориальной обороны, один танк и одна БМП.

Указанная информация генерала Хомчака Р.Б. также опровергается свидетельствами бойцов 40-го батальона территориальной обороны “Кривбасс” и подлежит дополнительной проверке.

Задача по блокированию Иловайска, поставленнаяа генералом Хомчак Р.Б., была выполнена. При ее выполнении в районе населенного пункта Грабское два бойца погибли и трое были ранены.

5 августа в Днепропетровской областной государственной администрации состоялась встреча генерала Хомчака Р.Б. с командирами добровольческих батальонов “Донбасс” (в/ч 3027 Национальной гвардии) и добровольческими батальонами особого назначения Министерства внутренних дел “Днепр-1”, “Азов” и “Шахтерск”, выделенных штабом АТО для операции по зачистке Иловайска. На встрече с участием заместителя руководителя Днепропетровской ОГА Корбана Г.А., обсуждался план операции.

Вопрос, на который Комиссия не получила логического ответа – почему в “военной операции по разгрому основных сил незаконных вооруженных формирований в г. Иловайск и взятию его под контроль” подразделения Вооруженных Сил участвовали в блокировании города, а разгром основных сил незаконных формирований был поручен добровольческим батальонам, которые призваны выполнять милицейские функции во втором эшелоне и имеют соответствующее этим функциям вооружение? Кто конкретно и почему утверждал такое решение?

Предстоит установить, почему при планировании операции по взятию крупного транспортного узла, имеющего стратегическое значение, не вызывала сомнения информация о незначительных силах противника, почему не была проведена доразведка ситуации в городе, и почему не была учтена возможность усиления группировки террористов с использованием железной дороги?

Первая попытка входа в Иловайск с двух направлений состоялась 10 августа и столкнулась с замаскированным укрепрайоном сепаратистов и заминированными участками. Потери убитыми в батальоне “Донбасс” составили 4 человека.

Второй колонной наступал батальон “Шахтерск”, усиленный двумя противотанковыми пушками.

Такая организация наступления вызывает больше вопросов, чем дает ответов.

Почему, если речь шла о 30-80 сепаратистов из числа местного населения, наступление было усилено двумя противотанковыми пушками?

Почему, если были сомнения в разведданных, первым эшелоном не были подразделения Вооруженных Сил с тяжелым вооружением?

На эти вопросы еще предстоит получить ответы.

Далее, 16 августа в поселке Урзуф на базе батальона “Азов” прошло совместное совещание с участием генерала Хомчака Р.Б., заместителя министра внутренних дел Ярового С.А. и командиров четырех батальонов, на котором был согласован новый план операции по захлду в Иловайск, назначенной на 18 августа.

Через полтора часа после доклада руководству АТО, сделанного по итогам совещания генералом Хомчак Р.Б., последний получил задание штаба АТО начать наступление 17 августа, то есть на сутки раньше.

То, что произошло дальше, подтверждает тезис о том, что управлять военными действиями в режиме АТО нбыло евозможно.

Так, в 05.00 17 августа на точку сбора прибыли генерал Яровой С.А. и батальон “Донбасс”, который сразу приступил к выполнению задания. С опозданием на несколько часов прибыл батальон “Днепр-1”. Не прибыли батальоны “Азов” и “Шахтерск”, командиры которых заявили, что никакие новые уточнения их не интересуют и они будут на месте в понедельник (18 августа). Батальон “Донбасс” при поддержке 6 БМП роты капитана Кошубы пошел выполнять задачи, не имея запланированной поддержки с трех сторон.

После этого пошел батальон “Днепр-1”, но не вместе с “Донбассом”, как планировалось ранее, а по маршруту, намеченному для отсутствующих батальонов “Азов” и “Шахтерск”.

По мнению руководителя Сектора Б генерала Хомчака Р.Б., полностью взять Иловайск можно было за 2-3 дня, при условии, что все силы, которые были запланированы для участия в операции, прибыли бы своевременно и приступили к выполнению поставленной задачи.

На следующий день в зону Иловайска вместо батальона “Шахтерск” прибыли только его представители. Командир батальона “Шахтерск” Андрей Филоненко на заседании Следственной комиссии показал, что разрешение на выход из операции батальоны “Шахтерск” и “Азов” получили от советника министра внутренних дел Антона Геращенко и начальника Департамента организации деятельности подразделений милиции особого назначения Чалаван В.А. Комиссия проверяет указанную информацию и полномочия названных чиновников, но ответыа от МВД пока не получены.

Приведенная информация ставит под сомнение утверждение Министерства внутренних дел о передаче добровольческих батальонов в распоряжение штаба АТО.

Далее, батальон “Азов”, который прибыл в зону Иловайска на сутки позже, к выполнению задания приступил только 19 августа и вскоре вышел из боя окончательно.

Батальон “Днепр-1”, после некоторых колебаний, совместно с батальоном “Донбасс” зачистил половину Иловайска, однако на вторую половину города сил не хватало.

Тогда на поддержку в Иловайск прибыли батальоны МВД “Миротворец”, “Ивано-Франковск”, “Херсон”, рота “Свитязь”, вооруженные стрелковым оружием, а не подразделения Вооруженных Сил.

В это же время, 20 августа Информационно-аналитический центр СНБОУ победно рапортовал о полном контроле украинских силовиков над Иловайском.

По заявлению генерала Хомчака Р.Б., 24 августа он из неофициальных источников (возможно, от начальника штаба сектора Д полковника Ромигайло П.Д. – источник уточняется) получил информацию о пересечении государственной границы несколькими колоннами российской бронетехники численностью по 80-100 единиц.

Штаб АТО эту информацию не подтвердил, сообщив, что есть непроверенные сведения об отдельных группах российских БМП или танков численностью по 3-5 единиц.

Такая информация из штаба АТО была доведена руководителю Сектора Б генерал-лейтенанту Хомчак Р.Б. после того, как 23 августа пограничная служба Украины и генерал Литвин П.М. проинформировали руководство АТО об обнаружении в Секторе Д колонн российской бронированной техники, а 24 августа начальник штаба сектора Д полковник Ромигайло П.Д. доложил начальнику штаба АТО генералу Назарову В.М. о пересечении в 10:30 колонной российской бронетехники численностью более 100 единиц государственной границы Украины. Та же информация в 12:00 была доведена до сведения министра обороны и начальника Генерального штаба.

К полудню 24 августа российские войска силами самоходных артиллерийских установок ударили по тылам Сектора Б, расположенных в Секторе Д, а к вечеру 24 августа подразделения 51-й бригады уже приняли в плен первых 10 российских десантников из 331 полка ВДВ России, переданных затем в штаб АТО.

После этого и до начала прорыва из котла 29 августа обстрелы Иловайска группировка не прекращались.

Из зоны Иловайска в течение 24 и 25 августа на Старобешево и 27 августа в направлении Волновахи удавалось вывозить раненых.

Такая ситуация неплотного окружения, которое позволяло вывести группировки из котла, сохранялась, как минимум, до утра 27 августа.

В период с 25 по 27 августа генерал Хомчак Р.Б. неоднократно спрашивал у штаба АТО решение. Необходимо было либо существенно усиливать группировки, разрывать кольцо окружения и окончательно занимать Иловайск, или срочно выходить из котла.

Все эти дни руководство Иловайской группировки получало только один приказ – “Держаться и ждать подмоги!”. Так было потеряно время.

Суммарные потери Сектора Б в зоне Иловайска с начала наступления на город 10 августа 2014 года и до начала прорыва из котла утром 29 августа 2014 года составили:

• убитых – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены, данные по МВД и Национальной гвардии учтены в численности потерь при прорыве из Иловайска);
• раненными – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены, данные по МВД и Национальной гвардии учтены в численности потерь при прорыве из Иловайска);
• умерших вследствие ранений – не установлено (ответ от Министерства обороны и Генерального штаба не получены, данные по МВД и Национальной гвардии учтены в численности потерь при прорыве из Иловайска);
• пропавших без вести – не установлено (ответ от Министерства обороны и Генерального штаба не получено, данные по МВД и Национальной гвардии учтены в численности потерь при прорыве из Иловайска);
• пленными – не установлено (ответ от Министерства обороны и Генерального штаба не получено, данные по МВД и Национальной гвардии учтены в численности потерь при прорыве из Иловайскя).

Попытки деблокирования Иловайска силами АТО

Одними из самых неисследованных эпизодов Иловайской трагедии остаются события, связанные с попыткой деблокирования группировки украинских войск.

Министерство обороны Украины и Генеральный штаб не ответили по существу на вопросы Следственной комиссии, касающиеся этой операции и, под надуманными предлогами, отказались обеспечить явку на заседание комиссии начальника штаба АТО генерал-майора Назарова В.М., а также командиров частей и подразделений, которые принимали участие в операции по деблокированию Иловайска и остались в живых.

В штабе АТО не могли не знать о критической ситуации с обеспечением окруженной Иловайской группировки. Закончились 82-мм мины к минометам, которые были на вооружении батальонов, практически закончились патроны, вода и продовольствие. Кольцо окружения уплотнялось на глазах.

Бойцы и командиры через родных и близких пытались достучаться до политического и военного руководства страны и требовали направить в Иловайск подмогу.

Под Администрацией Президента и Генеральным штабом состоялись многолюдные пикеты с требование срочно принять необходимые решения.

Представители Администрации Президента и Генштаба на этих митингах 28 августа убеждали солдатских матерей и жен, что помощь идет.

А до этого времени 25-26 августа в районе Старобешево-Кутейниково уже были разбиты силы 4-й роты 2-го батальона 51-й отдельной механизированной бригады.

Командирам Иловайской группировки к вечеру 28 августа не давали команду на выход, убеждая, что помощь идет.

А в это время 27 августа в Старобешево уже догорала колонна сводной ротной тактической группы 92-й Чугуевской бригады.

Очевидно, что решение о судьбе Иловайской группировки должна была приниматься с учетом многих факторов, в том числе фактического наличия у штаба АТО резервов, а также их реального состояния. Однако, в любом случае, такое решение должно было приниматься своевременно и быть адекватным реальной обстановке.

К началу окружения Иловайска войсками Российской Федерации первоначальный замысел штаба АТО об окружении Донецка и перекрытия трассы Шахтерск-Донецк потерял смысл.

В условиях, когда для полного взятия города нашими войсками не хватило сил, удерживать частично занятый город в условиях массированного вторжения российских войск и невозможности обеспечения нашей группировки также не имело смысла.

В такой ситуации непринятие руководством АТО своевременного решения о выводе войск из окружения выглядит преступным.

Не менее преступной выглядит попытка деблокирования Иловайской группировки сначала силами 4-й роты 2-го батальона 51-й механизированной бригады, а затем силами одной сводной ротной тактической группы 92-й Чугуевской бригады, которая после двухдневного 160-километрового марша своим ходом, 27 августа была практически полностью уничтожена превосходящими силами русских войск под Старобешево.

Нашим воинам противостояли, как минимум, две сводные батальонные тактические группы в составе подразделения 331-го костромского полка ВДВ, 98-й ивановской дивизии ВДВ, 19-й отдельной мотострелковой бригады (г. Владикавказ), 8-й отдельной мотострелковой бригады (населенный пункт Борзой), 31-й ульяновской и 56-й Камышинский отдельных десантно-штурмовых бригад вооруженных сил Российской Федерации, и не менее 500 боевиков незаконных вооруженных формирований.

На вопрос о потерях в этих операциях ни Министерство обороны, ни начальник Генерального штаба никаких ответов не дали.

Дальнейшие действия руководства АТО по операции по деблокированию Иловайской группировки предусматривали проведение такой операции 1-2 сентября, носили, скорее, отвлекающий характер и напоминали дымовую завесу, поставленную с целью выхода из зоны ответственности министра обороны Гелетея В.В., начальника Генерального штаба Муженко В.М. и начальника штаба АТО Назарова В.М.

Генеральная прокуратура Украины в ответ на обращение Следственной комиссии 23 сентября сообщила, что 4 сентября 2014 года начато досудебное расследование уголовного производства №42014000000000900, в рамках которого отрабатываются и рассматриваются следующие направления:

– соответствие уставным требованиям Вооруженных Сил Украины организации командованием штаба АТО военной операции “По разгрому основных сил незаконных вооруженных формирований в г. Иловайске и взятие его под контроль” и ее выполнение командованием Сектора Б;

– соответствие уставным требованиям Вооруженных Сил Украины решения командования Сектора Б об отводе подразделений ВСУ и добровольческих батальонов “Донбасс”, “Днепр”, “Азов”, “Свитязь”, “Миротворец” и других с места дислокации Сектора Б;

– соответствие уставным требованиям Вооруженных Сил Украины организации командованием штаба АТО и Сектора Д “изоляции кризисного района Сектора Д, недопущения вторжение незаконных вооруженных формирований и диверсионно-разведывательных групп с территории Российской Федерации на территорию Украины» и отвода подразделений ВСУ с места дислокации Сектора Д.

Таким образом, в рамках досудебного расследования, проводимого следственным отделом следственного управления Главной военной прокуратуры, не изучается вопрос соответствия уставным требованиям Вооруженных Сил Украины организации командованием штаба АТО военной операции по деблокированию Иловайской группировки Сектора Б.

В связи с изложенным, Комиссия своим письмом на имя Генерального прокурора Украины обратила внимание прокуратуры на необходимость изучения этого эпизода Иловайских событий, связанного с большими потерями.

Расследование указанного эпизода силами Временной следственной комиссии Верховной Рады Украины будет продолжено.

Суммарные потери частей и подразделений 92-й отдельной механизированной и 51-й отдельной механизированной бригады при попытках деблокирования Иловайской группировки сектора Д с 25 по 27 августа 2014 года составили:

убитых – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены). По оценкам непосредственных участников событий, из состава сводной роты 92-й отдельной механизированной бригады в живых осталось 37 человек. Указанная информация подлежит дополнительной проверке.

• Раненными – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены).
• Умерших вследствие ранений – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены).
• Пропавшими без вести – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены).
• Пленниками – не установлено (ответы от Министерства обороны и Генерального штаба не получены).

Переговоры о выходе из Иловайска

Проведение переговоров о выходе наших военных из Иловайского котла было возможно на нескольких уровнях.

Первый – переговоры на уровне непосредственных участников боевых действий.

Указанные переговоры по поручению руководителя Сектора Д генерала Хомчака Р.Б. вел начальник разведки оперативного управления командования “Юг” полковник Штурко А.С.

При этом, российская сторона не знала, от чьего имени ведутся переговоры и, по всей видимости, предполагала, что речь идет о возможном выходе одного из подразделений.

Договоренности на уровне командиров среднего звена были достигнуты, однако уязвимость подобных переговоров заключалась в том, что российская группировка, окружавшая Иловайск, состояла из большого числа частей и подразделений различной подчиненности и, что главное, на более высоких уровнях командование могло без предупреждения отменить любые договоренности.

Второй – переговоры на уровне Министерства обороны и Генерального штаба.

Достоверно известно, что министр обороны никакие переговоры на эту тему не вел.

Также достоверно установлено, что на утро 29 августа, то есть на момент начала прорыва из окружения нашей группировки, контакта между начальником Генерального штаба Вооруженных Сил Украины генерал-полковником Муженко В.М. и начальником Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации генералом армии Герасимовым В.В. не было. Последний находился с визитом в Китае. Общение на более низком уровне в Генштабе Российской Федерации не могло обеспечить решение проблемы, что и подтверждается имеющейся информацией.

Таким образом, информация начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Украины Муженко В.М., доведенная до генерала Хомчака Р.Б. 28 августа, о том, что начаты переговоры с российской армией и руководством, не соответствовала действительности и лишь вводила последнего в заблуждение.

Третий – переговоры на политическом уровне. Во время встречи президентов Украины и России в Минске, состоявшейся 26 августа, Иловайск уже находился в окружении.

К этой дате у нас в плену уже находились 10 российских десантников из 331-го полка ВДВ Российской Федерации.

На тот момент времени освобождение первых в истории военного противостояния на Донбассе пленных российских военнослужащих, которые имеют официальный статус, было для российского политического руководства вопросом №1, и явно могло стать эквивалентом открытия гарантированного коридора для вывода наших войск из окружения.

После минской встречи, вечером 27 августа по неофициальным каналам Администрацией Президента Украины было получен запрос на обмен пленных российских десантников. Указанный запрос подтверждался до полудня субботы 30 августа.

Однако, до начала прорыва утром 29 августа решение украинской стороной принято не было.

Позже пленные десантники были переданы российской стороне.

Прорыв сил АТО из Иловайска

Решение о прорыве из Иловайского котла было принято руководителем Сектора Б после консультаций с командирами батальонов во второй половине дня 28 августа.

Дальнейшее пребывание в окружении в условиях острого дефицита воды и продуктов питания, а главное – без боеприпасов, было невозможным.

Предложения российских военных, которые поступали через начальника разведки оперативного управления командования “Юг” полковника Штурко А.С. о выходе без техники и оружия, были отвергнуты всеми командирами.

В результате была достигнута договоренность о выходе двумя колоннами по двум маршрутам в 06.00 29 августа с оружием и техникой в сопровождение БТРов с российскими десантниками, которым на выходе из кольца должны быть переданы три пленных военнослужащих Российской Федерации, один из которых был ранен.

Накануне, 28 августа, начальник Генерального штаба Муженко В.М. сообщил генералу Хомчаку Р.Б., что с российской стороной достигнута договоренность о вывозе раненых и погибших.

По двум согласованным маршрутам выхода примерно в 19:00 28 августа были отправлены машины с ранеными, оборудованные белыми флагами с красным крестом.

Буквально через пятьсот метров после выхода машин из Агрономического и Многополья они были обстреляны и были вынуждены вернуться.

После такого развития событий генералом Хомчак Р.Б. было установлено два сигнала на выход: “Буран-555” для выхода без боя и “Буран-555 – с боем”.

Были сформированы две колонны, во главе каждой из которых было по 2-3 единицы бронетехники, в середине и в конце каждой колонны также был танк и БМП.

В составе одной колонны на легковых машинах по асфальтированной дороге двигался батальон “Донбасс”, а в составе второй – на грузовиках и микроавтобусах повышенной проходимости – батальон “Днепр-1”.

Первым этапом осуществлялся выход наших сил с Иловайска на рубеж Многополье – Агрономическое в 6 километрах от города.

Сбор колонн был организован таким образом, чтобы к точке начала маршрута все подразделения вышли одновременно. Первый этап операции прошел без потерь.

Далее предстояло пройти через кольцо русских войск.

В 05:45 29 августа в район Многополье на одном БТР-Д и санитарной машине прибыли российские десантники, которые заявили, что условия меняются.

Выход будет без оружия и техники одной колонной по указанным ими маршруту, который, как выяснилось позже, проходил по их засадам.

После сбора нашей группировки колонной в исходных точках для начала движения, российская сторона начала тянуть время.

Примерно в 08:00, с учетом обстановки, генерал Хомчак Р.Б. дал команду “Буран-555 с боем”, и колонны двинулись по двум первоначально намеченным маршрутам. В составе каждой из колонн находилось по одному пленному российском военнослужащему. Третий пленный раненный российский военнослужащий находился в санитарной машине вместе с нашими ранеными.

По информации, поступившей от командира разведывательного подразделения 40-го батальона территориальной обороны, движение колонн было инициировано командой “Буран-555”. Указанная информация подлежит дополнительной проверке.

Также информация, полученная от командира батальона “Днепр-1” Березы Ю.М. о 23 пленных российских военнослужащих, находившихся в колонне батальона “Днепр-1”, уточняется.

После начала движения, первую линию русских войск, состоящая из пехоты, колонны преодолели без боя.

На второй линии в районе села Чабаны, неподалеку от Старобешево, начался расстрел наших колонн российскими войсками из всех видов оружия. Наши войска героически приняли бой и подбили несколько танков и БМП противника. Далее, по мере выхода из строя автомобильной техники, наша группировка рассеивалось и малыми группами прорывалась из окружения.

Следственной комиссии предстоит уточнить, какие меры по поддержке колонн, выходящих из окружения, были приняты штабом АТО и насколько они были эффективны.

Общая численность личного состава в двух наших колоннах составила по разным оценкам от 970 до 1.100 человек.

К настоящему времени ни Министерство обороны, ни Генеральный штаб не ответили на вопрос Следственной комиссии, касающиеся потерь Вооруженных Сил Украины при прорыве нашей группировки из Иловайского котла, направленные в их адреса еще 10 сентября 2014 года.

По косвенным оценкам, суммарные потери при прорыве из окружения составили более 300 человек убитыми.

Потери только подразделений МВД и Национальной гвардии в зоне Иловайска с 24 августа по состоянию на 20 сентября 2014 года составили:

• убитых – 31 человек;
• раненными – 170 человек;
• умерших вследствие ранений – не установлено (ответы не получены);
• пропавшими без вести – 65 человек;
• пленными – 98 человек.

Выводы Комиссии

Эти выводы сделаны на основании анализа событий и обстоятельств, исследованных Комиссией по состоянию на 20 октября 2014 года.

Результаты расследования, проведенного Комиссией, позволяют сделать следующие выводы:

1. В основе причин, которые привели к Иловайской трагедии, лежат фундаментальные проблемы в организации обороны страны.

Статья первая Закона Украины “Об обороне Украины” дает определение шести признаков, наличие каждой из которых подтверждает факт агрессии со стороны иностранного государства. Действия Российской Федерации на территории Украины совпадают с пятью из них и полностью подтверждают факт вооруженной агрессии против Украины.

Статьей четвертой указанного Закона предусмотрено, что в случае вооруженной агрессии или угрозы нападения на Украину Президент Украины принимает решение о введении военного положения в Украине или на отдельных ее территориях.

В результате невыполнения норм Закона Украины “Об обороне Украины” о введении военного положения не был образован центр организации обороны страны – Ставкаи Верховного Главнокомандующего и, как следствие, не был введен в действие Стратегический план применения Вооруженных сил и других вооруженных формирований, а также правоохранительных органов для отпора вооруженной агрессии против Украины.

Должным образом неи была организована оборона страны, как система политических, экономических, социальных, военных, информационных, правовых, организационных и других мероприятий по защите государства в условиях вооруженной агрессии.

Кабинет Министров Украины продолжал и продолжает работать в режиме распределения финансовых ресурсов, причем не всегда адекватно обстоятельствам.

Так, средства, обещанные армии в июле, несмотря на острую потребность, были фактически выделены только в августе. При этом, несвоевременное оформление правительственного решения не позволяло начать необходимые процедуры и затягивало критически важные поставки для армии.

Многомесячной проблемой стала подготовка решения Правительства о передаче тяжелого вооружения и бронетехники от Министерства обороны в МВД и Национальной гвардии.

В Укроборонпроме продолжает процветать ручное управление и коррупция.

Не были приняты необходимые решения об эвакуации стратегически важных производств в западные регионы страны.

Законодательные и организационные усилия Правительства по обеспечению жизнедеятельности страны в условиях вооруженной агрессии и в дальнейшем оставляют желать лучшего.

Работа с внутренне перемещенными лицами с первого дня и до настоящего времени носит хаотичный характер. Права сотен тысяч граждан, вынужденно покинувших свои дома, законодательно не урегулированы и не защищены.

Без введения военного положения не существует законной возможности назначения в освобожденных городах и поселках Донбасса военных комендантов, призванных организовать нормальную жизнь мирного населения. Это приводит к возвращению в местные органы власти пособников оккупантов.

Власти до сих пор не определилась с отношением к гражданам Украины, которые оказались в зоне боевых действий.

Все вышеприведенное непосредственно влияло и продолжает влиять на общественно-политическую ситуацию на Донбассе и в зоне Иловайска в частности.

Отсутствие центра организации обороны привело к непониманию стратегического замысла агрессора на каждом этапе этой войны.

Да, наши силы боролись за населенные пункты и территории, а агрессор, с момента провала ставки на массовые сепаратистские настроения жителей Донбасса, боролся за источники энергии, точнее, за лишение Украины возможности доступа к независимым от России источникам энергии.

Сегодняшняя линия противостояния наших войск и агрессора сложилась не случайно. Страну лишили 70% добычи угля и контроля над частью магистральных газопроводов.

При этом, в результате отсутствия стратегического видения, Кабинетом Министров не создан зимний запас угля на тепловых электростанциях, а дефицитом газа на зимний период мы, по крайней мере на треть, обязаны Правительству и руководству НАК “Нафтогаз Украины”, которое весной в условиях действия старых цен и отсутствия ограничений со стороны Газпрома преступно недобирало газ.

2. Не введение военного положения привело к дезорганизации управления военными действиями, что в значительной мере обусловило Иловайские события.

Организация военных действий в режиме антитеррористической операции была построена на искусственных взаимосвязях, которые не соответствуют законам Украины и статусу органов, участвующих в АТО.

Так , например, назначение начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Украины первым заместителем руководителя Антитеррористического центра СБУ – руководителем АТО, не приводит к изменению статуса самого Генерального штаба и не распространяет его решения на всех участников, независимо от их подчиненности.

Таким образом, Генеральный штаб, призванный в условиях военного положения быть главным военным органом по планированию обороны страны, управления применением Вооруженных Сил, по координации и контролю за выполнением задач в сфере обороны другими военными формированиями, органами исполнительной власти, органами местного самоуправления, правоохранительными органами, в условиях АТО лишен этих функций.

Формально центром координации военных действий является штаб АТО, что имеет во многом виртуальный характер.

Все управление, вместо необходимого в условиях войны единоначалия, построено на искусственном незаконном совмещении должностей и неформальных взаимосвязях между представителями различных ведомств.

Яркой иллюстрацией к этому утверждению является “титул” одного из ключевых руководителей АТО генерал-майора Назарова В.М. – Начальник штаба АТО – первый заместитель руководителя АТО – временно исполняющий обязанности первого заместителя начальника Генерального штаба – первый заместитель начальника Главного оперативного управления Генерального штаба, и все это – одновременно.

Создана запутанная система координаторов от силовых структур, которые не принимают никаких официальных решений и согласовывают те или иные действия в режиме телефонных разговоров.

Так, например, по мнению Генерального штаба обязанности по командованию в Секторе Б при наступлении на Иловайск были разделены между генералом Хомчаком Р.Б. и заместителем министра внутренних дел генералом Яровым С.А., в части командования добровольческими батальонами МВД. А в соответствии с показаниями генерала Ярового С.А. – он лишь координировал взаимодействие МВД с руководством сектора.

Что такое война в режиме АТО – можно проиллюстрировать только одним примером, за которым стоят человеческие жизни. На вооружении украинской армии стоят 120-ти миллиметровые минометы. Командование АТО, которое представлено руководством Генштаба, посылая на взятие Иловайска добровольческие батальоны, которые вооружены 82-х миллиметровыми минометами, не думало о том, как обеспечить батальоны минами, а Министерство внутренних дел, которому фактически подчинены добровольческие батальоны, считало, что это уже не их проблемы.

В критических обстоятельствах, когда необходимо принимать ответственные решения, искусственные в условиях АТО неформальные связи не работают.

Фактически, на всех этапах проведения так называемой антитеррористической операции каждое ведомство воевало самостоятельно, и многие из руководителей силовых ведомств – участников АТО принимали и принимают участие в управлении обороной страны как бы на общественных началах, то есть без полноценной ответственности за свои решения.

В полной мере ответственность легла только на плечи тех, кто с оружием в руках ценой своих жизней защищает Украину.

3. Ложные кадровые решения существенно усложнили обстановку, а неадекватные действия министра обороны Гелетея В.В. и начальника Генерального штаба – Главнокомандующего Вооруженными Силами Украины Муженко В.М. привели к Иловайской трагедии.

На заседании Следственной комиссии 1 октября 2014 года министр обороны Гелетей В.В. и начальник Генерального штаба Муженко В.М. продемонстрировали незнание положений о министерстве и Генштабе, утвержденные Указом Президента Украины, а также неосведомленность о содержании Закона Украины “Об обороне Украины”. Такой уровень готовности к руководству министерством обороны и Генеральным штабом безусловно сказался на качестве выполнения Гелетеем В.В. и Муженко В.М. своих должностных обязанностей.

Карьеризм, как определяющая черта характера Гелетея В.В., в сочетании с некомпетентностью, привели к тому, что работа Министерства обороны Украины, как центрального органа исполнительной власти в сфере обороны и военного строительства, в подчинении которого находятся Вооруженные Силы, была в значительной степени дезорганизована. Функции, освоенные Гелетеем В.В. на посту министра, фактически сводились к эпизодическим подменам Муженко В.М. в штабе АТО и системным попыткам предстать в глазах Президента министром-победителем.

Вместо размышления над задачами, которые стоят перед министерством и над положением на фронте, министр был занят постоянными рапортами Президенту то об очередном взятия Саур-Могилы, то о флаге, который поднят над очередным сельским советом.

Такое поведение министра обороны, безусловно, существенно влияло на решения, принимаемые руководителем и начальником штаба АТО.

Роль в Иловайских событиях начальника Генерального штаба – Главнокомандующего Вооруженными Силами Украины и, по совместительству, руководителя АТО Муженко В.М., а также временно исполняющего обязанности первого заместителя начальника Генерального штаба, по совместительству начальника штаба АТО генерал-майора Назарова В.М., является еще более драматичной.

На всех этапах событий, связанных с Иловайской трагедией, названные руководители демонстрировали неспособность организовать оборону страны.

Уровень координации действий силовых структур, даже для условий АТО, был и остается неудовлетворительным.

Таким же неудовлетворительным образом организована работа Генерального штаба по управлению применением Вооруженных Сил.

В Генеральном штабе, который формально был штабом АТО, должным образом не был налажен сбор, систематизация и анализ разведданных, которые были в распоряжении различных ведомств.

Даже очевидно провоцируя агрессора ситуацией проведения парада в Киеве, накануне минской встречи президентов, на которой президент России Владимир Путин явно желал иметь выигрышную позицию, командование и штаб АТО не сопоставило скопления русских войск на нашей границе в секторе Д, длительные обстрелы Сектора с территории Российской Федерации и возможную ответную реакцию агрессора. Группировка Сектора Д продолжала размываться, а тылы Сектора Б – оголяться.

Функции командование обороной практически сведены до уровня диспетчерско-снабженческих. Продолжает процветать абсолютно ручное управление со стороны руководителя и штаба АТО.

Предложения руководителей секторов обороны не воспринимались, решения по ним, как правило, не принимались вообще.

Любые доклады из зоны боевых действий о реальной обстановке в секторах обороны, не соответствующие победным настроениям министра Гелетея В.В. и начальника Генерального штаба Муженко В.М., вызвали полное неприятие и ответную агрессию, вплоть до обвинений в трусости и угроз уголовного преследования. Решение руководства по таким докладам, необходимые для организации обороны и минимизации потерь, не принимались.

Даже в тех редких случаях, когда руководители секторов получали конкретную задачу, ее выполнение не подкреплялось необходимыми ресурсами.

Так, принятое в штабе АТО решение с громким названием “О проведении военной операции по разгрому основных сил незаконных вооруженных формирований в г. Иловайск и взятии его под контроль» не было основано на проверенных разведданных и не обеспечено необходимыми силами и средствами.

В результате выполнение поставленной задачи было практически полностью возложено на добровольческие батальоны специального назначения МВД, которые имеют милицейские функции и вооружены не адекватно поставленной задаче.

Также, в пограничном секторе Д, при существенном изменении обстановки после потери контроля над населенным пунктом Изварино и началом систематических обстрелов с территории Российской Федерации, штабом АТО не осуществлялась корректировка задач и тактики действий наших войск.

В результате бессмысленного длительного (более месяца) пребывания наших частей в зоне постоянных ракетно-артиллерийских обстрелов с территории России, на открытой местности, где невозможно было организовать эффективную инженерную защиту, мы понесли большие потери убитыми и ранеными, много частей и подразделений утратили свою боеспособность.

Однако, в очередной раз, руководители АТО попытались списать все проблемы, назначив виновными 51-ю механизированную бригаду.

Хаотическое перемещение по решению штаба АТО отдельных частей и подразделений между секторами обороны привело к снижению боеспособности и управляемости группировки сектора Д, а фактическое уменьшение ее численности в течение месяца в десять раз привело к абсолютной невозможности противостоять массированному вторжению регулярных войск Российской Федерации и дальнейшему окружению Иловайска.

Реально предотвратить трагическое развитие событий могла своевременная реакция министра обороны Гелетея В.В. и руководителя АТО – начальника Генштаба Муженко В.М. на информацию о вторжении российских войск, которая поступала 23 и 24 августа.

Однако это могло помешать проведению парада в Киеве и праздничным настроениям министра и начальника Генштаба накануне награждения и очередной генеральской звезды. Других, сколько-нибудь логических, объяснений их преступной бездеятельности придумать невозможно.

Первоначальная попытка списать Иловайскую трагедии на якобы побег руководителя Сектора Д генерала Литвина П.Н. является полностью необоснованной. Командование сектора Д выполняло возложенные на него задачи по ликвидации сектора согласно решению руководства АТО в 24:00 24 августа текущего года.

Последовавшая попытка назначения виновным в окружении Иловайскя батальона территориальной обороны “Прикарпатье” также несостоятельна. Не оправдывая оставлениея батальоном своих позиций, необходимо сказать, что для обороны сектора Д, на который приходилось 140 км границы с Российской Федерацией, против четырех батальонных тактических групп регулярных войск Российской Федерации одного батальона территориальной обороны со стрелковым оружием и 300 военнослужащих, которые в основном состоят из штаба, связистов, тыловиков и ремонтников, оставшихся в распоряжении генерала Литвина П.Н., было явно недостаточно.

Сложившаяся обстановка стала результатом командования военными действиями со стороны руководителя АТО – начальника Генерального штаба Муженко В.М., а также начальника штаба АТО генерала Назарова В.М.

Развитие событий в зоне Иловайска с 24 августа требовало принятия срочных решений со стороны руководителей АТО. Необходимо было либо выводить наши части из города, пока кольцо окружения не стало плотным, что было бы наиболее логичным в условиях, когда окружение Донецка стало невозможным, или достаточными силами немедленно деблокировать город и, усилив группировки, полностью взять его под контроль.

Вместо принятия кардинального решения руководство АТО фактически дезинформировало части, находившиеся в окружении, безосновательно обещая скорую помощь.

Начатая с опозданием и недостаточными силами попытка деблокирования Иловайской группировки в очередной раз привела к большим потерям, численность которых Министерством обороны и Генеральным штабом скрывается.

На фоне усиления блокады Иловайска российскими войсками, невозможности поставки нашей группировке и истощения боезапаса, штаб АТО и дальше требовал ждать подмоги и бесцельно удерживать половину города, который потерял на тот момент значение для операции по окружению Донецка. В критической ситуации руководителю Сектора Б генерал-лейтенанту Хомчак Р.Б. пришлось самостоятельно принимать решения о прорыве Иловайской группировки из окружения.

Политическим и военным руководством страны не были приняты исчерпывающие меры по организации коридора для вывода наших войск из окружения.

Обнадеживающая информация, поступавшая от начальника Генерального штаба Муженко В.М. к командованию Сектора Б, носила, скорее, дезинформирующий характер.

Характеризуя отношение военных руководителей, озабоченных парадами, звездами и орденами, к рядовым воинам, нельзя не сказать еще об одном.

По-прежнему поиск тел погибших – это забота волонтеров, родных и близких.

По-прежнему наших солдат, которые не имеют опознавательных жетонов, продолжают прятать в безымянных могилах.

По-прежнему предоставление статуса участника АТО каждому, кто защищал с оружием в руках Украину – личное, а не государственное дело.

4. Иловайская трагедия имела не только тяжелые военные, но и не менее тяжелые политические последствия для страны.

Результатом ошибок, которые были допущены военным руководством страны, стали сотни человеческих жизней и искалеченных судеб.

Стало падать доверие народа к руководству страны и армии.

Собственную слабость и неспособность управлять обороной страны руководители Министерства обороны и Генерального штаба стали объяснять силой и непобедимостью агрессора.

Из уст политического и военного руководства стала тиражироваться недостоверная информация о потере на поле боя 65% военной техники.

Так, в стране и армии насаждались пораженческие настроения, ответственность за которыею также должны разделить министр обороны Гелетей В.В. и руководитель АТО Муженко В.М.

Эти настроения стали фоном встречи президентов Украины и России, которая состоялась 26 августа 2014 года в Минске и, в значительной степени, определили подписание 5 сентября 2014 года минских соглашений, которые неоднозначно воспринимаются как жителями Донбасса, так и жителями всей Украины, а также принятие не менее спорных законов “о Донбассе” 16 сентября.

К сожалению, после осознания страной Иловайской трагедии и ее последствий, не произошло осознание ответственности теми, кто в ней виноват.

Опубликовано в издании  УП

vgoru.org