Россия один в один повторяет путь СССР перед распадом — российский блогер

Мнение о том, что Россия – не ультралиберальное государство, ошибочно. Об этом говорит ежедневная практика.

Вот пример. Столичная станция метро «Кантемировская», выход к основному жилому району – на улицу с одноименным названием. Юг Москвы, которым, как позже выяснится, и правят южане.

При попытке зайти в подземный переход под Пролетарским проспектом для попадания на станцию метро (как и из нее) каждый день в час пик приходится проходить через классический восточный базар – торгуют зеленью, ягодами, грибами и прочим, чем Бог послал, — вплоть до лампочек и отверток. Восточный – потому что все торговки, как говорится в полицейских сводках, лица кавказской национальности. Иногда, в разгар грибного сезона, появляются тут славянского вида бабушки и дедушки, но надолго, видимо, их в условиях острой конкуренции не хватает. Потом, глядишь, этими же грибами торгуют восточного вида и образа поведения гражданки. Что тут скажешь – суровые законы пищевой пирамиды.

И так каждый день годами – меняются мэры, префекты и прочие муниципальные командиры, — только восточный базар на Кантемировской неизменен (а в нынешнее лето так и совсем уж разросся, даже неудобно как-то, в том числе пройти).

Не то чтобы тут совсем не появляются блюстители порядка. Иногда их можно увидеть за палатками, которые принадлежат, как вы, наверное, догадались уже, тоже представителям тех же диаспор. Люди в мундирах, которых дожидаются тут же, без маскировки, недешевые иномарки, не торопясь, достойно и подчеркнуто дружелюбно ведут «терки» с представителями местного торгового истеблишмента, как водится, лицами определенной национальности.

Местные жители косятся на эту сложносочиненную, вроде бы немосковскую картину, но не ропщут. В том числе потому, что цены в палатках у метро часто ниже, чем в окрестных супермаркетах, а качество некоторых продуктов – даже выше (особенно мясных). И у кавказских тетушек на импровизированном базаре можно купить, например, благородные грибы, а в супермаркетах – только шампиньоны (бывает, что ягодки-грибочки у метро оказываются радиоактивными, но так на то воля Божья). Короче, железная рука рынка давно навела порядок на маленьком пятачке великого города, а по сути – и по всему мегаполису, а шире – по всей стране. Везде копы шушукаются с кавказцами за палатками и идет торговище там, где никак не положено. На что закрывают глаза все, кому, напротив, положено их держать широко открытыми.

Ужасно и аморально ли это? Думается, что нет, потому что базар у Кантемировской – лишь макушка айсберга естественной (теневой – по факту) экономики, которая прирастает и умножается за счет мощной госполитики по подниманию с колен и опрокидыванию при этом всех оппонентов, как внутри страны, так и снаружи. Чем больше запретов, тем шире оппозиция, в том числе торговая, тем больше возможностей для сильных, ловких и умеющих находить общий язык с законниками – как с «ментами-копами», так и с «ворами» (как в приснопамятных 1980-90-х).

Понимали ли власти, и в особенности органы, опасность для всего СССР от экономической либерализации 1980-х гг., в частности работы цеховиков, увлечения лидеров советского Комсомола бизнесом и прочих проявлений естественной, живой человеческой инициативы, связанной с чуть ли не основным инстинктом – жаждой наживы и превосходства. Думается, понимали, и даже возглавляли этот процесс – иначе бы СССР, сверху донизу пронизанный сетями агентов КГБ, так легко и непринужденно не распался бы.

Так что же сейчас – опять в 1980-е? Стремные продовольственные рынки (есть), ограниченный ассортимент продовольствия в магазинах (есть), ярко выраженная этническая торговая мафия (есть), правоохранители в доле (видимо, есть), и главное – каждый день беднеющие покупатели (инфляция уже уполовинила доход от средней зарплаты), готовые снова своим рублем поддерживать теневую экономику.

Не правда ли, очень похоже на Советский Союз конца 1980-х гг.? Но есть и другие тревожные признаки. Как мы помним, особой силой в СССР перед распадом были так называемые «афганцы», ветераны «интернациональной» (по сути, тайной) войны в Афганистане. Я, например, помню, как неудобно было в общественном месте говорить об этой войне, на тебя сразу начинали коситься. Считалось, что этой войны не существует. А приходящие в Россию из Азии цинковые гробы и новые могилки на деревенских кладбищах – это что-то другое и страшно секретное. Хотя про Афган тогда знали среди населения даже малые дети и секретари парткомов.

А что сегодня? Тайная война в Донбассе, все те же секретные могилки, что и четверть века назад, все та же недосказанность со стороны руководства страны, все та же этническая бизнес-среда (в кооперации с преступностью и «копами», видимо). Повторение пройденного? Но тогда можно рискнуть поразмышлять (и попугаться) и на тему распада советской Империи. Почему бы и нет, раз столько признаков?

Николай Ульянов