Интервью с учредителем IT-компании “Адамант”: Устроив “маски-шоу” в офисе компании, СБУ нарушила УПК
Как это все знакомо… Одно и то же повторяется много раз и наиболее часто – последние 2 года…
Почетный президент ООО “Адамант” рассказал Сегодня.ua о том, что произошло в офисе компании и о сегодняшних реалиях работы на украинском IТ-рынке
19 января в офис одного из столичных интернет-провайдеров “Адамант” вломились порядка 20 сотрудников Службы безопасности Украины (СБУ). Изначально силовики искали учредителя и почетного президента ООО “Адамант” Ивана Петухова. Позже оказалось, что спецслужбы засекли абузоустойчивый хостинг и пришли с намерением изъять сервер его владельца. Сотрудники СБУ провели в офисе “Адаманта” четыре дня.
Как сообщила спикер СБУ Елена Гитлянская, силовики проводят меры по прекращению деятельности международной хакерской группировки, один из членов которой – украинец, находящийся в международном розыске. Именно он, по версии СБУ, разместил серверное оборудование на технической площадке “Адаманта”. В результате с технической площадки серверное оборудование этого пользователя силовики изъяли.
При этом, учредитель “Адаманта” Иван Петухов удивлен произошедшим – всю информацию от его компании можно было получить на основании постановления о временном доступе к информации.
При этом, по его мнению, сотрудники СБУ превысили служебные полномочия, явившись в “Адамант” для конфискации серверов. Петухов уверен, что произошедшее в его компании – это либо передел рынка, либо попытка дискредитировать его как политического и общественного деятеля.
Об этом и о современных реалиях работы в украинском IТ-секторе он рассказал в эксклюзивном интервью Сегодня.ua.
– Иван Михайлович, расскажите, когда в “Адамант” пришли сотрудники СБУ и зачем?
– Я бы все-таки предложил бы абстрагировался от темы “Адаманта” и подошел с точки зрения того, что творилось в последний год на IТ-рынке Украины. Вы помните, сколько было наездов на IT-отрасль, особенно с конца лета прошлого года? Это были десятки резонансных случаев, и я старался включаться по максимуму. Если забирали или громили оборудование или офис – мы писали письма, обращались во все инстанции, чтобы остановить творимый беспредел. У меня были хорошие отношения с очень многими людьми и в Службе безопасности, и в МВД, и в ГССЗЗИ (Государственная служба специальной связи и защиты информации Украины – Авт.) именно по направлению “кибер”. Потому что мы работаем давно.
Более того, на территории “Адаманта” более 4-х лет назад, с участием сотрудников ДКИБ СБУ (Департамент контрразведки интересов государства в сфере защиты информации – Авт.) и представителей IТ-безопасности банков, представители Киберполиции Голландии проводили курсы по IT-безопасности. Ну и в “Адаманте” мы всегда работали в законодательной плоскости.
– Получается, что такая ситуация на рынке обострилась в последний год? Или же раньше?
– Даже скажу больше: как-то сразу после ухода господина Наливайченко (экс-глава СБУ Валентин Наливайченко – Авт.). Не подумайте, что я пою ему дифирамбы – в свое время за откровенные просчеты я его критиковал, как в принципе критикую всех, кто допускает ошибки, но я всегда за конкретику, особенно в сфере IТ. У меня есть жизненная позиция и я ее всегда открыто отстаиваю. Но эта позиция ничуть не мешает мне со многими из тех, кого я критикую, потом сидеть и пить чай-кофе и говорить на нормальном человеческом языке.
– После ухода Наливайченко или после прихода нынешнего главы СБУ Василия Грицака?
– Так случилось, что стало слишком заметно то, что как-то поменялись подходы. Или, скорее всего, стало больше случаев “наездов” на IТ-бизнес. С Василием Сергеевичем (нынешним главой СБУ Василием Грицаком – Авт.) я встречался, когда он был еще первым замом главы Службы безопасности. Он произвел на меня хорошее впечатление, и, как мне показалось на момент нашей встречи, для него важно было то, что происходило на передовой.
Я хочу сказать, что те люди, которые сейчас в службе стали на определенные должностные посты, а, как правило, это средний уровень, который, как показала практика, не всегда прозрачно работает. И такие есть, что в Службе безопасности, что в МВД, что в других государственных структурах. Снизу пришли молодые ребята, которые что-то хотят сделать правильно и по закону, и сверху вроде как декларируется политическая воля. Но всегда есть середина, в которой все это крутится, они какие-то свои мутные схемы там проворачивают. Ну не зарабатывает ни рядовой, ни полицейский, ни сотрудник СБУ, который сюда приходил. В основном это нормальные ребята. Мои претензии в том, как построен сам подход. Вот из-за этого у нас в стране и начало все сыпаться — такие захваты с помощью спецподразделения “Альфа”.
– Имеется в виду по рынку?
– Да по IТ-рынку. С рынка массово стали уходить компании и уже многие на низком старте. Только за третий-четвертый квартал прошлого года 2,5 тысячи IT-специалистов переехали за рубеж. И среди них есть мои друзья, знакомые и коллеги. Они просто боятся. Это умные люди, но они в Украине не могут себя реализовать, они боятся за своих родных, близких, за свой бизнес. Они начали покидать Украину. Идет развал самого передового сектора экономики страны, который дает хороший прирост ВВП.
– Почему так происходит, с вашей точки зрения?
– Меня давно интересовала причина происходящего. Параллельно с бизнесом, я занимаюсь анализом и корректировкой законодательного поля. Мы делаем экспертный анализ того, что разрабатывается депутатами и чиновниками в направлении IT. В последний год стало очень заметно, что идут законопроекты, которые нас к не Европе приближают, а к северному соседу – к России. Что-то одиозного в IT приняли в Беларуси или в РФ – тут же отдельные наши депутаты и чиновники хотят это у себя реализовать Например, в законодательном плане запретить приватность в интернете или установить тотальный контроль за всеми мобильными устройствами.
Давайте вспомним законопроект N 1888 (Проект закона о внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно защиты интересов государства, потребителей телекоммуникационных услуг и усовершенствования государственного регулирования в сфере пользования радиочастотным ресурсом Украины – Авт.). Тогда пришлось выдержать серьезнейшее давление со стороны его инициатора – главы Комитета по информатизации и связи ВРУ. И было очень сложно достучаться до каждого депутата, что данный законопроект не должен пройти, и остановить безумное желание контролировать все электронные устройства: коммуникаторы, ноутбуки, холодильники, кроссовки и часы с Bluetooth и все, что имеет возможность доступа в Интернет.
В последний год от таких ведомств как СБУ, НКРСИ (Национальная комиссия, осуществляющая государственное регулирование в сфере связи и информатизации – Авт.) и Госспецсвзязи опять стали появляться проекты законов, которые не только ограничивают права и свободы гражданина, но и делят IT-рынок между “нужными людьми”. Когда победил Майдан – мы считали: ну все, наконец-то сброшен диктатор! Можно заниматься бизнесом – никакой головной боли. И вот опять поднимается старая тематика: а давайте установим контроль над Интернетом, обложим налогами фрилансеров, разорим малый и средний бизнес, установим тотальный контроль за всеми людьми. И в ВРУ “как из рога изобилия” сыплются все те же преступные законопроекты января 14-го года, против которых в свое время мы выступали.
“На мой взгляд, основная причина кроется в том, что Майдан не поменял систему, а заменил лишь тех, кто в ней сидел на раздаче бюджетных средств”
На мой взгляд, основная причина кроется в том, что Майдан не поменял систему, а заменил лишь тех, кто в ней сидел на раздаче бюджетных средств. Одни жулики сбежали, другие пришли, но сама структура власти и выстроенные годами преступные схемы никуда не делись. Те кто пришел во властные кабинеты, со временем перестроил “старые схемы” под себя.
– До этого было что-то? Были проблемы? Были такие нюансы?
– Проблемы были всегда, но такого изобилия наездов и вредоносных законопроектов как сейчас, за последние 15 лет в IT-сфере я не видел. Все уровни угроз возросли в разы. После Майдана была сумасшедшая консолидация общества, а 2014-й год у нас был самым плодотворным. В 14-м году и государство, и бизнес старались вместе решать возникающие проблемы. Мы, IT-ишники, создали группу в Госспецсвязи совместно с их СЕРТ-ом для защиты от киберугроз. В нее вошло около 30-ти ведущих компаний: и крупные мобильные операторы, и интернет-провайдеры. В тот год нашей группе удалось отбить практически все DdoS-атаки и минимизировать кибер угрозы со стороны агрессора.
“Получается так, что все те, кто воевали тогда добровольцами на фронте, были волонтерами или защищали киберпространство страны, стали неугодными и уже подверглись прессингу со стороны СБУ и других силовиков”
На сегодняшний день получается так, что все те, кто воевали тогда добровольцами на фронте, были волонтерами или защищали киберпространство страны, стали неугодными и уже подверглись прессингу со стороны Службы Безопасности и других силовиков. К примеру, среди телекоммуникационных компаний, это и филиал “Датагруп” в Днепропетровске, и “Адамант” в Киеве. И если посмотреть, тот, кто активнее всех боролся с противником, на сегодняшний день почему-то попадает под раздачу со стороны силовых структур и органов Службы безопасности. Вот это мне удивительно. 15 лет мы работали в законодательном поле, к нам претензий не было, мы помогали практически всем. Больше того, наши клиенты, которые размещали у нас сервера или ресурсы, оказывались не нарушителями, а пострадавшими. Им злоумышленники “проламывали” сервера – а они помогали соответствующим службам ловить тех, кто это сделал. Давали доступ, давали логи. В 99% случаев наши люди законопослушны – их только не надо необоснованно обвинять. Нельзя на них давить и нельзя их ставить в то состояние, когда ты изначально виноват и должен оправдываться. Вот это больше всего возмущает людей.
– То есть получается, что сейчас самые активные компании государство пытается взять под контроль? Та информация, которая хранится на серверах, которая через них проходит, нужна государству?
– Получается что так, и я не могу для этого найти нормального логичного объяснения. Вместо того, чтобы с нами сотрудничать, нас начинают давить. В любой нормальной стране есть принцип государственного приватного партнерства, когда госслужбы и ключевые провайдеры работают, не нарушая баланс интересов в обществе. Баланс так же должен соблюдаться и между приватностью гражданина, между тем, что защищает Конституция и закон, и между тем, что необходимо государству для того, чтобы защитить права самих граждан и ловить тот небольшой процент нарушителей и киберпреступников, чтобы они не мешали законопослушным гражданам. Я стою на той точке зрения, что этот баланс должен быть настолько отчетливый, настолько понятный и прозрачный, чтобы его понимали и люди, и нарушители. Но сейчас получается, за что боролись, на то и напоролись. СБУ решила устроить в “Адаманте” шоу – по-другому назвать нельзя. Лезть по лестнице при открывающихся воротах – по-моему, это уровень несмышленого ребенка. Понимаете, смешно. Выходит представитель “Адаманта”: “Хлопцы, тут ворота есть. Может, вам лестницу с другой стороны поставить?” Скользко же, жалко ребят.
– 19-го января они пришли?
– Да, в 11.00 19-го января. Я в это время был в Апелляционном суде по делу с “Киевжилспецэксплуатацией”. Хотя тут тоже есть какой-то нюанс. Вы знаете, в прошлом году к нам прибегал сотрудник – капитан департамента кибербезопасности СБУ по Киеву и области и угрожал расправой компании. Говорил, что есть если мы не заключим с “Киевжилспецэксплуатацией” их незаконные договора, то нам здесь устроят погром. Естественно, я тогда обратился и к Голове СБУ, и в Прокуратуру. Вроде бы его уволили, вернее, мне так сказали. Может быть, в этом есть какая-то там параллель.
За 5 минут до начала суда сотрудники “Адаманта” мне сообщили о нападении на офис, ну и мне пришлось все бросить и приехать. Как я узнал на другой день, они пришли и искали меня в абонотделе. Они спрашивали не нарушителя – вот в чем проблема, а именно меня! Я приехал и спросил: “Что случилось? Для чего такой цирк? Что вы ищете? Что Вас интересует, пожалуйста, спрашивайте”. Они стоят на улице и топчутся, сами не знают что хотят. Я говорю: “Хлопцы, вам же холодно. Подымитесь вверх, согрейтесь и кофе попейте”.
– Они сказали, чего хотят?
– Да, они вначале мне сказали, что хотят, чтобы я изучил материалы. И они меня предупреждают о тайне следствия и неразглашении. Я говорю: “Подождите, люди добрые. Материалы дела ваши мне не интересны, я не должностное лицо компании. Я всего лишь учредитель и глава правления, согласно Уставу. Я никакого отношения к операционной деятельности компании не имею, это первое. Второе – я руководитель в ряде общественных организаций. А вы мне сейчас говорите, что вы меня с какой-то тайной следствия познакомите? Вы, наверное, ошиблись адресатом. Вы проводите свои действия, а я буду себе думать, что же мне с этим всем добром делать”. Они, наверное, поняли, что прием не получился. Если бы мы прятались и закрывались – тогда понятно. А тут все с точностью до наоборот. Вы к нам с топором – а мы к вам с чашкой кофе, “хлебом-солью” так сказать – “Угощайтесь, пожалуйста”. Это мой подход: сначала спросить у человека, что его сюда привело, а потом сказать, я ему чем-то помогу или он ошибся адресом. Вот они точно ошиблись адресом. Дело в том, что компания “Адамант” не имела непосредственного отношение к их вопросу. Это был клиент “Адамант-телеком”, и это им объяснили.
– Тот, кого они искали?
– Да, тот кого они искали был физлицом. Дело в том, что физлиц обслуживает компания “Адамант-телеком” и она работает на едином налоге и договорах с публичной офертой. Договор размещен на сайте. Если вам договор подходит, вы нажимаете кнопку “окей” – и сразу вам выставляется счет. Вы выбрали себе услугу – и получили ее. Для того, чтобы оплатить, вы пользуетесь любой электронной платежной системой.
Компания “Адамант-телеком” арендовала у компании “Адамант” ряд стоек. Сама же компания “Адамант” работает только с юридическими лицами. И мы прекрасно понимаем: там, где юрлица, там есть бумажный договор, там солидный клиент и у него есть кому следить за серверами. И я точно знаю, что такие “маски-шоу” в “Адамант” не должны происходить, потому что “Адамант” обслуживает ту же Службу безопасности – обеспечивает доступ к Интернету Кабинету министров и предоставляет электронные услуги многим другим государственным ведомствам. Обслуживая такие организации, ты априори не можешь заниматься чем-то незаконным.
В первые же минуты, когда мне стало известно, что какие-то там непонятные барбосы сюда пришли, я сказал: “Вызывайте ГСО”. Нажали кнопку – полторы минуты – приехала ГСО.
– А что было не так с клиентом, за которым пришла СБУ?
– А вот самое интересное. Я обратился через “Фейсбук”, и ко мне сейчас на связь вышел человек.
– Этот клиент?
– Этот – ну точно не знаю. Аноним, скажем так. Просто мне пришло сообщение: “Почитайте ссылочку”. Пошел по ссылке и там указаны фамилии сотрудников ДКИБ СБУ. Может, это подстава. Но фамилии, которые там были написаны, реальны. У меня тоже есть информация, что где-то это близко к истине. Просто люди, наверное, занимаются переделом и крышеванием бизнеса.
А вот клиент, который платил за услуги в “Адамант-Телеком”, – это гражданин с одесской или крымской пропиской, скорее всего, это небольшой хостер. Вы знаете, у нас очень много разных мелких хостеров, которые арендуют юниты, ставят свои сервера. И теперь у меня вопрос: а что на самом деле стоит за всем этим? В материалах дела фигурировало, что был якобы абузоустойчивый хостинг (абузоустойчивый хостинг позволяет размещать сайты разнообразных тематик, игнорируя при этом все признаки цензуры, и может гарантировать сохранность данных, вопреки систематическим жалобам на такой тип контента, – Авт.). За последние 15 лет на моей практике были сотни, если не больше, разных обращений. И я верю только одному: когда суд выносит приговор по уголовному делу. Поэтому я им всегда говорю: “Ребята, вы, пожалуйста, не ломайте, не крушите, не отключайте от питания. Вы вытащите патч-корд от Интернета, чтобы никто ничего не стер, возьмите свой диск, запишите всю информацию и доказывайте в суде”.
– По информации СБУ, международная хакерская группировка, один из участников которых является украинцем, арендовала у вас…
– А я-то здесь при чем? И зачем превышение мер к компании?
– Это была причина, почему они изъяли сервер?
– Даже если так. Я препятствовал расследованию? Наоборот, я им помог, предупредил их, чтобы не выключали сервера из розетки. На основании запроса мы им выдали необходимые документы.
– Запрос в какой форме?
– В письменной. Они пришли с ним, но не хотели показывать. Они же ломились без объяснения в двери – охрана спрашивает: “Вы кто?”. Ответ: “Открывай!”. Те говорят: “В таком случае мы сейчас позовем руководство”. У охраны четкая инструкция. С тех пор, когда мы начали заниматься услугами дата-центра – доступ в офис четко и только по инструкции. Регламентировано все, кто что должен делать: как заходить, как забирать, как выносить. Видеофиксация. Вокруг офиса стоит не один десяток ip-камер, которые все пишут. И они здесь ничего стереть не могут.
Кроме того, они нарушили раздел 15-й Уголовно-Процессуального Кодекса, статью 166-ю, часть 1-ю, которая предполагает, что сценарий изъятия оборудования не применим к нашему случаю. Потому что изначально нужно приходить и не обыск делать и выемку, а временный доступ к вещам и документам (159-я, 165-я). Они превысили свои полномочия. Как они это сделали: обманули судью или как-то надавили на него, что он им выписал, или же они сначала выписали временный доступ, потом сказали, что “Адамант-Телеком” не пустил, – я не знаю. Мы подключаем адвокатов.
– Что это было за постановление?
– Это постановление суда, что у нас на нашей территории где-то есть абузоустойчивый хостинг. Вы знаете, это все равно, что сказали “У вас в офисе, наверное, у кого-то есть грипп”. Еще нужно доказать, что были какие-то незаконные действия. В Украине абузоустойчивый хостинг не преследуется по закону. Например, я завтра в Дата-центре на сервере предоставлю услугу анонимайзера, и я не буду заниматься какими-то криминальными делами, а просто буду позволять людям скрывать свои ip-адреса. Где написано, что я не могу это делать? Нигде. Придут все изымать – подождите секундочку, вы не правы, где сказано, что этого делать нельзя. Я же ничем незаконным не занимаюсь.
То что “Адамант” – абсолютно белая и прозрачная компания, которая не занималась ничем плохим или полулегальным, – факт. Более того, мы обеспечиваем доступ к государственным информационным ресурсов и для государственных ведомств, и это нас обязывает.
“Я вижу в этом действии СБУ элемент морального давления на меня, как на общественного деятеля”
Я хочу сказать, что сейчас рассматривается ряд законопроектов. Еще раз вернусь к началу, когда говорил, что серьезно критикую власть, которая хочет опять установить контроль над всеми телекоммуникационными сетями и оборудованием. То есть опять у властьимущих возникло желание и переделить рынок, и внести те нормы, которые были в преступных законах от 16-го января. И я вижу в этом действии СБУ элемент морального давления на меня, как на общественного деятеля.
Слышали последний месседж президента про IT-шников? Его речь: “Если у вас конкретно были проблемы, подпишитесь, докажите, что они были несправедливы, и вы будете иметь мою защиту”. А где презумпция невиновности? Кому я должен доказывать, что я не преступник? Дайте фамилию и назовите мне время – я приду и докажу. И что, поверят?!
– Насколько вообще безопасно сейчас работать на IT-рынке?
– После этого случая мне очень сложно будет общаться со своими коллегами из Европейского Союза, из Америки, из Израиля. В прошлом году прослышав, что моя компания участвовала в защите от DDoS-атак, сюда приезжали всемирно известные и американские, и израильские компании, было много планов. Да и многие мои заграничные коллеги и друзья у меня в “Фейсбуке” – теперь я не знаю, что им хорошего про IT в Украине рассказывать.
– Некоторые собственники компаний начинают думать о переносе серверов за рубеж. Многие уже это сделали?
– У нас, по-моему, за последний год серверов с рынка уехало больше, чем за предыдущие 5 лет.
– А Вы об этом думаете?
– Я об этом давно думаю. И у меня уже часть какой-то информации скопирована. Без резервирования нельзя. Но только той информации, которую можно резервировать. Есть же персональные данные наших абонентов. Их нельзя переносить.
– А какую именно информацию получила СБУ?
– Они пришли за транзакциями, спросили, где сервера вот такого-то IP-адреса. Мы сказали: “Вот сервера этого IP-адреса”. Они говорят: “Мы их заберем”. Я говорю: “Если выключите из розетки, система рассыплется. Согласно УПК, вы обязаны скопировать информацию, а не выключать и изымать”. Они сначала всю информацию записали. Когда записали, они не знали, что дальше делать и долго совещались с руководством.
Мы все записали на камеры, информацию уже выложили в надежном месте. Естественно, мы сейчас подадим в суд. Во-первых, нам не давали работать.
– Это 4 дня продолжалось?
– Да, это все продолжалось 4 дня, и даже после рабочего времени.
– Они скопировали информацию только относительно этого гипотетического злоумышленника?
– И, насколько я понимаю, там ничего не нашли.
– Информацию других пользователей они не копировали?
– Не копировали, точно. Мы бы не допустили. В первую очередь наш персонал начал обзванивать госорганы. Потому что вы представьте, что если госорган потеряет доступ к каналам связи?
– Получается, они обнаружили хостинг, который им показался подозрительным, – и при этом вас не уведомили, не попросили предоставить информацию, не предупредили? Такой информации не было?
– Не было. До них несколько недель назад приходили подобные им ребята, обнаружили на каком-то стоящем у нас сервере (IP нашей сети), кажется, педофилию. Мы подключились, проверили. И сам пользователь помог, логины и пароли дал, чтобы выяснить, кто ему проломил сервер. Я же говорю, 99,9% наших людей – это нормальные законопослушные и порядочные граждане.
Поэтому если бы они пришли с временным доступом к вещам и документам и без группы поддержки, как говорится “без кузнеца на сеновале”, они бы получили все то же самое. Только тихо, спокойно. Может быть, кто-то во власти хотел специально столкнуть лбами или имидж фирмы подпортить. У меня сейчас есть версии.
– Вместо этого они пришли с постановлением относительно изъятия?
– Изъятия, да. Причем технической площадки “Адаманта”.
– Всей?
– Всей. Вы представляете, что это?!!
– СБУ сейчас какие претензии предъявляет?
– Никаких не было. То есть к “Адаманту” претензий не было. Вот в чем дело.
– И сейчас нет?
– И сейчас нет. А какие могут быть к нам претензии?
– Вы все предоставили, сотрудники СБУ все проверили, скопировали то, что им нужно было, ничего не нашли?
– Мы ничего не нарушили, не выключили, не порвали, не поломали, не нажали кнопку Reset. Я дал пачку пломб, чтобы все опечатали на время ночи, и сказал: “Если что-то будет не так, то вы получите весь архив видеокамер внутри Дата-центра посекундно”.
– А что изъяли?
– Вот эти сервера забрали. Вот именно этого пользователя. Все. У нас есть акт о том, что они его изъяли. Как поступит пользователь – не знаю. Но я изначально пообещал этому пользователю, если он законопослушный и если он оказался в такой же дурацкой ситуации, как и мы, – то готов ему помочь.
– Получается, если дальше они на этом сервере что-то обнаруживают, – все вопросы к этому пользователю?
– Директор автотранспортного предприятия отвечает за то, что у него в автобусе кто-то провозил наркотики?
– Нет, он отвечает, если у него водитель пьяный.
– Мой “водитель” был пьяным? Похоже, нет. И транспортное средство было в исправном состоянии. Более того, я обеспечил комфортные условия для работы сотрудников СБУ.
“Я, наверное, сделаю заявление как общественник: необходимо провести реформу СБУ. “Консервы” надо вскрывать”
– Вы начинали с того, что в отрасли сейчас сложности. В данный момент сложнее работать?
– Отношения между компаниями, как бы там ни было, все равно дружные. Мы общаемся по вертикали: начиная от самой большой компании и заканчивая самым маленьким провайдером.
Я, наверное, сделаю заявление как общественник: необходимо провести реформу СБУ. “Консервы” надо вскрывать. Я выступлю и буду искать поддержку у общественности для реформации этого органа. Как минимум, у IT-направления. Потому что так, как они работают сейчас, – так нельзя.
– Получается, у вас несколько версий?
– Две версии основные.
– Это или передел рынка, или прямой удар именно по вам, вашей репутации?
– Естественно. У меня все-таки складывается вариант общественной деятельности потому, что, когда СБУ-шники прибежали, то почему-то они искали меня.
– А кто заинтересован в том, чтобы вам чем-то навредить? Кто это может быть?
– Мне человек сбросил в одном из комментов две фамилии, кстати в Интернете об этом подробностей с четкими фамилиями хватает. Но это, скорее, исполнители, один из которых хотел со мной встретиться, чтобы как-то замять это дело. Но я “заминать” ничего не буду. Я хочу, чтобы на моем примере все убедились, все поняли, что надо уважать закон.
Больше того, я очень рекомендую и руководству Службы безопасности, и нашему регулятору, и Администрации президента организовать встречу с айтишниками и совместно провести Конференцию или Форум, на котором обсудить эти вопросы. Например IT-Форум “Развитие Украины через IT”.
– Возвращаясь к давлению на рынок. Все-таки, как сейчас работать? Вы говорите, что дружеские отношения на рынке между конкурентами сохранились. А в остальном как?
– У нас цены не поменялись, доллар вырос. Экономически тяжело. Но я хочу вам сказать, когда возникают какие-то трудности, нужно обслужить абонента, я от своих ребят и в “Адаманте” и в “Адамант-телекоме”, и в “Адамант-сервисе” не слышал того, чтобы кто-то из коллег на рынке отказал или строил козни, да и от других такой информации не поступало.
– Кроме пресс-конференции и Форума, что вы еще планируете делать?
– Мы планируем написать письма, обратиться к коллегам по общественным организациям, к общественным деятелям. Мы хотим все-таки эту ситуацию в IT-отрасли остановить.
– Привлечь внимание общественности?
– Конечно, привлечь внимание общественности, выйти на верхние лица.
– Вы еще говорили про судебный иск. Против кого этот иск?
– Против конкретных лиц в Службе безопасности. По превышению должностных полномочий. То есть я хочу разобраться. Еще вторая ситуация есть. У нас были клиенты, которые не могли нормально попасть в офис. Понятно, что наши как-то договаривались, но группа СБУ-шников здесь находилась 4 дня.
Для меня самое главное, что они никому не причинили вреда, кроме морального мне. Свое не жалко, как говорят. А вот чужое – я за чужое очень переживаю.
